Почему в России невозможно проверить качество шоколада

Многие мечтают о работе на кондитерской фабрике, представляя блаженный променад по молочным берегам под журчание шоколадных рек. Но на самом деле в цеху обработки какао на одной из крупнейших российских фабрик закладывает уши от грохота. А еще там невероятно душно, ведь какао-бобы обжаривают почти без остановки.

Через решетку свежие бобы падают в трубу, где обжариваются в потоке горячего воздуха. Сепаратор удаляет шелуху и все лишнее, чтобы отправить их под сверхмощный пресс. Он разделяет бобы на составные, из которых и родится шоколад.

Содержание такого цеха удовольствие сомнительное, дорогое и трудоемкое. Позволяют его себе очень редкие кондитерские фабрики, которые хотят отвечать за качество своего шоколада. Большая часть кондитеров закупает шоколадные полуфабрикаты — заготовки из тертого какао — на фабриках, которые только переработкой и занимаются, а сами шоколад не выпускают. Эти полуфабрикаты остается лишь подогреть, добавить какао-масло, сахар, наполнители по вкусу, разлить по формам и остудить.

Только какого качества какао-бобы отправили в эти полуфабрикаты, сами кондитеры могут лишь гадать. И будет ли оно таким же завтра — тоже загадка. А еще кондитер не узнает о том, какое масло в составе этих полуфабрикатов. Ведь в недорогих и чуть залежалых какао-бобах «родного» какао-масла, как правило, очень мало, и чтобы улучшить консистенцию заготовок, их производители могут добавить дешевые растительные эквиваленты, например, пальмовое масло.

Впрочем, коммерсанты из частных кондитерских могут подмешивать дешевые растительные масла к полуфабрикатам и в процессе готовки своих плиток. Это же так выгодно, объясняет пищевой технолог. Килограмм пальмового дешевле ценного масла какао в 10 раз. Разницу на вкус заметит только искушенный знаток, поэтому, например, в США кондитерские гиганты активно продвигают производство по сути именно шоколадного суррогата, доводя до бешенства кондитеров из Бельгии, где шоколад — национальное достояние.

Антон Битес, владелец кондитерского магазина (Бельгия): «В США пытаются принять законопроект, который разрешит полностью заменять какао-масло пальмовым или другим растительным и называть это шоколадом».

Те, кто это добиваются, смогут делать еще больше своего суррогата и снижать цену, пока лавки с настоящим шоколадом не закроются. Оставшись на рынке одни, они поднимут цену. Именно поэтому в Бельгии, Швейцарии и Франции самый строгий в Европе «шоколадный» закон, объясняет главный европейский эксперт в области шоколада.

Мишель Аррион, исполнительный директор Международной организации по какао: «В этих странах нельзя добавлять никакое другое растительное масло, точнее можно, но называть это шоколадом уже нельзя. Например, любимые многими шоколадные пасты — это не шоколад, так как они содержат в себе другие масла».

И в России закон точно такой же: официально ГОСТ разрешает подмешивать не больше пяти процентов заменителей какао-масла. Только строгость закона, как обычно, компенсируется необязательностью его исполнения. Ведь в Европе проверяющие эксперты могут определить, сколько и какого именно растительного жира подмешали в шоколад, и нарушителям будет очень плохо. За фальсификацию положены крупные штрафы. А сколько именно подмешали дешевых растительных суррогатов в шоколад с прилавков в нашей стране, оказывается, раскусить не в силах ни одна российская лаборатория — нет ни оборудования, ни теоретических разработок.

Татьяна Финогенова, доцент кафедры кондитерских, сахаристых, субтропических и пищевкусовых технологий МГУПП: «Аккредитованных испытательных лабораторий на проведение наличия эквивалента какао-масла нет. Для этого нужно, чтобы в лаборатории было оборудование, которое предусмотрено методикой, все средства измерения, материалы, которые позволят провести и подтвердить наличие эквивалентов какао-масла в продукте».

А если нельзя поймать нарушителей за руку, то и наказать невозможно. Поэтому руки у всех, кто хочет заработать побольше, наплевав на здоровье потребителей, сейчас развязаны.