Игры в мутной воде

Вода мутная, рыбка золотая. На минувшей неделе было заявлено, что России без современного флота рыбную отрасль, которая по идее уже сегодня могла бы кормить страну, не поднять.

И это только одна из целого комплекса проблем — в законах пробелы, с кадрами напряженка, отсутствующая инфраструктура, коррупция вездесущая — который, в конце концов, приводит к тому, что источник фосфора и других полезных веществ, выложенный на прилавках отечественных магазинов, оказывается многим россиянам просто не по карману.

Корреспондент НТВ Вадим Фефилов раскинул невод, чтобы понять — по чьей вине? И может ли быть иначе?

На московской торговой базе становится очевидно: да, Россия — великая морская держава. Однако рыбка здесь — «золотая», она исполняет желания только завсегдатаев элитных ресторанов столицы и еще нескольких крупных городов страны. Простому потребителю здесь ловить нечего .

Андрей Крайний, руководитель Федерального агентства по рыболовству: «Это невозможно объяснить никому — ни министрам, ни председателю правительства, ни простой бабушке, которая приходит в магазин и ойкает, хватается за сердце. Надо создавать альтернативную систему торговли. Только тогда, когда появляется реальная конкуренция, торговля начинает шевелиться».

Рыбацкая арифметика проста, как уха из консервов. Рыбаки в Мурманске отгружают с кораблей, например, мойву по 13 рублей за кило, еще три рубля стоит транспортировка в Москву — себестоимость получается 16. Но в столичных магазинах мойва — 80 рублей. И такие торговые накрутки по каждому виду рыбы.

Рыбные рынки, которые уже появляются в разных городах, и воссоздание системы специализированных магазинов по всей стране, конечно, умерят аппетиты больших торговых сетей, но дело не только в жадности торговцев.

Рыбной переработке Валерия Зимницкого в Мурманске — уже 20 лет. На русском Севере таких фабрикантов всего несколько — тех, кто не желает выводить свой бизнес за рубеж. Принятые в 2008 году налоговые льготы для рыбаков, не коснулись странным образом рыбных заводов на берегу. И по-прежнему большинство российских компаний предпочитает продавать улов норвежцам или исландцам.

Валерий Зимницкий, генеральный директор промысловой перерабатывающей компании: «Вот конкретно: если наша рыба была вывезена в Норвегию, что получила Российская Федерация? Какие доходы? Зарплата людям за переработку, инфраструктура — все остается в Норвегии».

Борьба на российских морях идет за укрупнение компаний, мелкие должны утонуть — это стратегия Федерального агентства по рыболовству.

Валентин Балашов, руководитель Баренцево-Беломорского территориального управления Федерального агентства по рыболовству: «К сожалению, сегодня у нас почти три тысячи компаний в стране, а также порядка 55 организаций здесь, в бассейне. Большинство из них — очень мелкие компании. Они, безусловно, считая каждую копейку, к сожалению, вступают в противоречие с интересами государства».

Большинство российских кораблей построено в середине прошлого века, а на модернизацию способны только крупные компании. Сейчас, например, российские рыбаки на старых судах с неэффективными двигателями на одну тонну выловленной рыбы тратят топлива в два раза больше, чем норвежцы.

Андрей Крайний, руководитель Федерального агентства по рыболовству: «Мы сегодня, ловя рядом с норвежцами, в ста метрах друг от друга, не конкурентоспособны по цене на 25%. Если мы не будем вводить новый флот, через четыре года мы не сможем поймать даже то количество рыбы, которое ловим сегодня. Мы будем ловить на миллион тонн меньше».

Свят Калюжный — настоящий хозяин тайги и морей. На его попечении — совхоз, где три деревни с молочными фермами, восемь кораблей и свой рыбный заводик. Но и солидному человеку кредит на развитие в банке получить почти невозможно.

Свят Колюжный, директор рыбного совхоза: «Вы попробуйте — пойдите, заложите судно. Вот это судно стоит сейчас миллион долларов. Я приду и скажу им: у меня есть судно за миллион, дайте мне 500 тысяч. А они мне скажут: чтобы взять кредит, нужно заложить пять промысловых судов».

Свят Калюжный, как и многие рыбаки, считает, что необходимо вернуться к системе, когда Министерство рыбного хозяйства занималось всем спектром проблем огромной отрасли — это и переговоры с уполномоченными банками, и лоббирование необходимых законов.

Свят Колюжный, директор рыбного совхоза: «Начиная с наших ветврачей, пограничные, таможенные и другие службы приходят, проверяют судно. Большинство наших рыбаков, которые работают в море, океане, они заходят в иностранный порт, потому что это дешевле на 25%, чем зайти в российский порт. И быстрее идет выгрузка-погрузка. Там нет столько проверяющих организаций, сколько у нас».

Сейчас в России готовится Закон об акваресурсах, то есть о выращивании рыбы в море. В Норвегии стали заниматься селекцией лосося еще 40 лет назад, и теперь эта страна — мировой лидер огромной индустрии, 700 тысяч тонн в год. Вся норвежская семга, выращена в огромных садках с использованием специальных биотехнологий.

Скалы Лиинахамари в переводе с финского — «„каменный цветок“. Удивительно, что несколько российских предпринимателей решили вложить в это безжизненное место уже шесть с половиной миллионов долларов. Это самая северная точка в Атлантике (прямо по курсу — Северный полюс), где температура воды позволяет выращивать атлантический лосось.

Первая отечественная морская ферма по выращиванию лосося — на стадии запуска. Главный биолог фермы Иванов убеждает попробовать корм. На вкус, как в детстве рыбий жир — говорят, что полезно, но невкусно».

Иван Алексеев, заместитель генерального директора морской фермы: «Все компоненты корма — исключительно натурального происхождения. Это рыбная мука и рыбий жир».

Садки под водой удерживаются многотонными якорями плюс 18 километров канатов. В сильный шторм они могут оборваться — за этим под водой следят видеокамеры. Если у фермера Андрея Лашкова бизнес получится, он сильно подвинет зарубежных конкурентов. Из-за таможни и границы норвежцы доставляют в Россию семгу за 7–8 дней, у Лашкова выйдет всего пару суток.

Андрей Лашков, генеральный директор морской фермы: «Они будут демпинговать при поставках в Россию, и мы будем демпинговать. Народу от этого будет интересно, потому что он увидит на прилавках более дешевый качественный лосось».

Надводные задачи кажутся менее разрешимыми. Морской фермер Андрей Лашков просит под залог имущества кредит на развитие, но уполномоченный банк рассматривает заявку уже семь месяцев.

Андрей Лашков, генеральный директор морской фермы: «Мы не можем сказать: рыба, родная, подожди — уполномоченному банку нужно решать еще какие-то вопросы 3–4 месяца. А рыба скажет: дайте корм! А мы не можем».

Любопытно, что норвежские партнеры Лашкова поставили необходимое для его фермы оборудование под честное слово и сейчас терпеливо ждут денег.