Отрасль на крючке

Дело ясное, что вода мутная. Во Владивостоке на минувшей неделе состоялся Международный конгресс рыбаков. Его участники — а они представляли 18 стран, в том числе и Россию — констатировали: отрасль вроде бы оживает, но все еще в кризисе.

Ее проблемы всем известны: ресурсы надо бы сохранять и восполнять, а с незаконным выловом беспощадно бороться. Но отсутствие решительных сдвигов на этих направлениях наводит на мысль, что кого-то вполне устраивает и нынешнее положение дел. Вот только будет ли у нас на столах при таких условиях наша рыбка, а если будет, то почем. И есть ли способ изменить ситуацию к лучшему?

Репортаж корреспондента НТВ Романа Соболя.

Морские ворота полуострова — здание морвокзала Петропавловска-Камчатского. Выбитые окна, двери, полное запустение. Наверху остановились электронные часы. Здесь всегда 10:53 утра 21 июня неизвестно какого года. Картина показательная. Почти в таком же состоянии большая часть Камчатского промыслового флота. Он вроде бы есть, но требует капитального ремонта.

За разрушенным фасадом вокзала — акватория порта. Ржавые суда, многие в этом году так и не вышли в море. Ремонтники поддерживают их на плаву с помощью русской смекалки и подручного металлолома, но скоро такому флоту никакая реанимация не поможет.

Валерий Кос, руководитель ремонтного предприятия: «30, 40 лет судам, есть и старше. Восстанавливают, латают, но ремонт настолько дорогой, что после него некоторые фирмы вынуждены свои суда продавать».

Было время — советский флот соревновался с японским за первое место в мире. В 90-е годы единое хозяйство развалилось на мелкие фирмы и быстро пошло ко дну. А когда в стране начался подъем экономики, оказалось — рыбу ловить нечем, некому и вообще невыгодно.

Герман Зверев, президент Ассоциации добытчиков минтая: «Первое, конечно, — это резкий рост цен на топливо. За минувший год топливо подорожало с 500 — 600 долларов за тонну до 1200 — 1300 долларов. И сейчас составляет более 35, а по некоторым видам продукции до 40 процентов от стоимости готовой продукции».

Парадокс: солярка — отходы нефтепереработки — стоит дороже бензина. Рыбакам выгоднее заправляться не в родном порту, а в море. Там стоят китайские и японские танкеры. Эти страны нефть не добывают, покупают ту же российскую. Но у них дизельное топливо стоит дешевле, чем у российских компаний.

Герман Зверев: «Вторая болевая точка — это налоговое бремя. На сегодняшний день доля налоговых платежей в выручке рыбаков приблизилась к 32 процентам. Смотрите — все вместе, вкупе: топливо и налоги — это две трети. Все остальное — это зарплата, это амортизация и какие-то крохи на обновление флота. Естественно, этих средств не хватает».

Траулеры — на приколе, экипажи — без работы, пополняют ряды браконьеров. Через год-два, отведав браконьерской вольницы, они вряд ли вернутся к законному промыслу. Сейчас местные власти воссоздают рыбацкие артели. Но идут туда неохотно.

Юрий Березин, бригадир рыболовецкой артели: «Они отвыкли работать. Им проще пойти, поймать, продать и все».

Рейд рыбоохраны. Легкая лодка, мощный мотор — сбежать трудно. Ниже по течению — брошенная моторка с рыбой. Это браконьерская хитрость. Они плывут в одной лодке, а улов и снасти — на буксире, в другой. Только появляется Рыбнадзор, веревку перерезают. Никаких улик. Браконьеры утверждают: «Мирно катаемся по реке, а чья там лодка с рыбой — не знаем. Хотите — забирайте себе».

Разумеется, ни о каком сохранении биоресурсов браконьеры не думают. Выгребают все, без остатка. Половина камчатских рек уже мертвые. Инспекторы Рыбоохраны жалуются: «Мутанты всю рыбу вырезали». Профессиональный жаргон: «мутанты» или «бракоши» — это местные браконьеры.

На другом берегу стоит деревянный идол, рот заполнен белым рыбьим мясом. У коренных народов Камчатки свои секреты успешной ловли. Ительменам и корякам даны хорошие квоты — ради поддержания традиционного уклада жизни. Иван Ларин рыбачит всей семьей.

Иван Ларин, лидер общины малых народов севера: «Это — младший сын Виктор Иванович. Средний сын — Дмитрий Иванович».

Но даже многоопытный рыбак-ительмен признает: ловить все труднее. Горбуша есть, а вот кеты — не стало. Восстанавливать запасы, разводить рыбу искусственно могут только крупные предприятия. И они должны быть уверены, что затраты окупятся.

Андрей Крайний, руководитель Федерального агентства по рыболовству: «Что у нас происходило в отрасли в эти годы? Государство раз в два-три года меняло правила игры. Я уже говорил о том, что бизнес очень капиталоемкий, что большие деньги нужны, чтобы ловить рыбу. И понятно, что никто не вкладывался в обновление флота, потому что было непонятно, что будет года через три или четыре.

Сегодня мы дали очень четкие ориентиры. Мы сказали, что вы будете ловить 10 лет при условии добросовестного рыболовства, ответственного рыболовства. Есть такой термин международный. Квоты эти будут пролонгированы через 10 лет. Люди начинают вкладывать в строительство флота».

Старпом с гордостью обходит владенья свои. Оказывается, хорошие корабли на Камчатке есть, способные ходить далеко в океан, ловить рыбу под носом у японцев и даже американцев. Но и эти современные суда летом чаще стояли в порту. У владельцев — проблемы с регистрацией имущества и квотами.

Валерий Воробьёв, генеральный директор рыболовной компании: «Квоты получали компании, приближенные к чиновникам — местным и федеральным. Компании, получавшие квоты, часто не имели флота и перепродавали квоты».

Разобраться с распределением квот, сделать аукционы абсолютно прозрачными — задача номер один. Еще одно новшество: с 1 января вся рыба, выловленная в нашей экономической зоне, должна оформляться на российской таможне. Но рыбаки знают, какая там волокита. Тут же налетают фирмы-посредники. Норовят сбить цену, за товар рассчитываются не сразу. И опять рыбакам выгоднее заниматься браконьерством — в промышленных масштабах.

Браконьер: «Нам дали квоту 10 тонн, мы вылавливаем 40 — и сразу в Японию. Где платят наличкой, без всяких посредников».

О переменах в рыбной отрасли говорят давно. Совещаний провели много, что-то уже получается. Закрепление квот на 10 лет, помощь федерального бюджета… Рыбаки просят: еще бы ввести единый налог, убрать посредников и построить хорошие заводы, чтобы улов на нашем берегу принимали и оплачивали быстро. Тогда и браконьеров станет поменьше, и заброшенные рыбацкие поселки на берегу Тихого океана оживут.

А главное — свежая качественная российская рыба вытеснит с прилавков дорогую норвежскую или перемороженную китайскую.