Подарки с историей: где можно найти необычные презенты к Новому году

Иногда, чтобы подарить вещи совсем другую жизнь, нужно надолго о ней забыть. Возможно, через десятилетия или даже столетия кто-то возьмет ее в руки и назовет антиквариатом. Именно на таких предметах специализируются Ирина и Олег Пургины. Супруги путешествуют по миру в поисках истинных шедевров. Неожиданной удачей для коллекционеров обернулась поездка в Бельгию.

Ирина Пургина, коллекционер: «Мы уже совершенно отчаявшиеся, замерзшие, бродя по, надо сказать, достаточно пустынным для того периода года улицам Брюсселя, просто зашли погреться, забежали в какую-то совершенно невнятную антикварную лавочку, заваленную совершено непонятными предметами. И в дальнем углу, в совершенно неожиданном месте обнаружили этот шедевр».

Речь — о работе Мелани, скульптуры которого редко можно встретить не только в России, но и во Франции и Бельгии.

Ар-деко — любимый стиль Пургиных. Однако их коллекция гораздо шире и включает предметы из разных эпох. Например — крюшонницу, изготовленную на императорском стеклянном заводе.

Олег Пургин, антиквар: «В чем уникальность? На наш взгляд — и к этому относят изображения — эта крюшонница принадлежала императорской семье. На всех предметах изображен корабельный штандарт. Он был введен в начале XVIII века первым императором Петром I и просуществовал в таком виде до 1865 года».

Над своим златом Пургины не чахнут. Супруги представили коллекцию на столичной выставке-ярмарке, посвященной антиквариату и винтажным предметам. Работает она всего несколько дней в году, зато собирает на своей площадке более 150 участников, которые везут на продажу подлинный раритет.

Конечно, наибольшую ценность представляют предметы с историей — те, которые уже прожили целую жизнь, а, возможно, и не одну. Как, например, одно из свадебных колец.

Ирина Попович, этнограф: «Это у нас национальность Мультан. Бывшая территория Индии. Сейчас Мультан отошел Пакистану, и такие вещи никто не делает. Чтобы девушку не сглазили, ее укутывали, 12 дней приносили подарки. И ей же интересно, кто ей подарки дарит. И через маленькое колечко-зеркальце она наблюдала, кто ей приносит подарки».

Личные истории коллекционеров иногда не менее интересны, чем то, что они продают. В 90-х годах Евгению Морозову пришлось начать все заново. Жена ушла, а накопления сгорели, поэтому, когда его судно возвращалось из полярной экспедиции, мужчина сошел с трапа в Роттердаме и не вернулся. Спустя много лет Евгений возвратился на родину, прихватив с собой немало раритетных сувениров — европейских и не только.

Евгений Морозов, коллекционер: «Два Ильича разных авторов — нашел в Голландии на блошином рынке. Думаю: надо забрать их с чужбины. Упаковал их в чемодан, везу через границу, полковник спрашивает: „Это что, Ленин? Все, проходите“. Он такой довольный был».

Одним из главных хранителей ностальгического жанра по праву можно считать Валерия Архипова. Он руководит, возможно, самой большой коллекцией советской атрибутики, посмотреть на которую едут не только из других городов, но даже стран. На стеллажах можно обнаружить предметы, которые и сегодня у многих хранятся дома. Особенно коллекционер гордится первым советским магнитофоном «Электроника ВМ-12», на корпусе которого даже можно найти рекомендуемую цену тех лет.

Валерий Архипов, президент Союза коллекционеров России: «1200 рублей, 1983 год. Чтобы вы понимали, зарплата инженера была 130 рублей, уборщицы — 70. Но за 1200 рублей вы его никогда бы не купили в то время. Он был только из-под полы, только у перекупщиков, стоил 2000 рублей, а то и больше».

Артём Володавский девять лет живет в Китае и сейчас планирует открыть там заведение, в котором каждый русский человек сможет найти что-то родное.

Артём Володавский: «В руках держу маленький самовар. Почему взял маленький такой? Потому что у меня есть такой 10-литровый — один в один, в котором я действительно варю чай и буду наливать гостям. То есть каждый желающий сможет прийти и бесплатно испить».

Блошиные рынки — это как музеи, где можно трогать экспонаты руками и даже их приобрести. Особенно приятно, что многие из них в отличном состоянии и все еще могут дать джазу.