Российские производители пряжи и тканей расчехлили и обновили ткацкие и прядильные станки. После ухода зарубежных поставщиков цеха восстанавливаются по всей стране. Государство помогает, спрос есть. Вернулись даже к практически забытому изготовлению льняного полотна.
Если раньше большую часть пальто, курток, костюмов шили из европейских тканей, то сейчас в столичном шоуруме известного российского бренда одежды. соотношение сильно изменилось.
Олег Воронин, дизайнер: «Поставки ткани делятся 50 на 50. То есть 50% мы используем отечественные, российские, либо из стран ближнего зарубежья, и 50% — это то, что мы ввозим
Что это за ткани и откуда? Шерстяная и полушерстяная — из России, точнее, из Екатеринбурга. Свердловский камвольный комбинат еще в советские времена производил миллионы метров ткани в год. Но оборудование и модельный ряд сильно устарели. Пять лет назад провели масштабную модернизацию и начали выпускать более деликатные, эластичные и конкурентоспособные на современном рынке ткани.
Юлия Кириллова, коммерческий директор Свердловского камвольного комбината: «Сейчас нет огромных швейных фабрик, с крупными заказами, сейчас очень много небольших, среднего размера или небольших брендов с небольшими объемами заказа, с заказами на несколько позиций в разных цветах. Мы не видим в этом проблемы, мы видим задачи. То есть это необходимость — перестраиваться, подстраиваться под требование рынка. И мы это делаем».
Практически полностью свою работу за последние годы перестроил и текстильный комбинат в подмосковных Люберцах. Изучили рынок, предложения конкурентов, разработали свой уникальный продукт — шерстяную пряжу.
Юлия Крылова, генеральный директор ООО «Пехорский текстиль»: «Мы ориентировались на цвет, на форму мотка, на этикетку и, конечно, на тактильные ощущения. Когда покупатель приходит в магазин, он прежде всего на это смотрит и на это ориентируется».
Перестроиться помогло государство — выделило субсидии и дало льготный кредит. Так компания смогла увеличить оборотые средства и обновить оборудование. Здесь плетут пряжу двух типов. Первый — для ручного вязания. Сырье здесь отечественное, из Калмыкии и Республики Алтай. Раньше также покупали итальянскую шерсть, сейчас перешли на белорусскую. Конечный продукт — бабина с нитками. Из них, собственно, и делают ткани для футболок, рубашек, поставляют на сотни заводов в России и страны ближнего зарубежья. Второй тип пряжи для машинного вязания.
Наталья Коцур, начальник производства ООО «Пехорский текстиль»: «У нас есть такие заказники, именно трикотажники, которые к нашей пряже выдвигают такие условия, что по качеству наше сырье уступает импортным. И поэтому мы вынуждены работать от количества заказов и от того, что хочет наш потребитель получить, придется выходить на наших зарубежных коллег и партнеров».
Всего пехорский текстиль на сегодняшний день выпускает больше 100 наименований пряжи, в том числе уникальные. Таких больше нигде не найти. Если раньше отечественные дизайнеры не хотели работать с отечественными же тканями
Олег Воронин: «По соотношению цены и качества наши фабрики, конечно, выигрывают, плюс по удобству доставки, то есть это отсутствие растаможки, это отсутствие зависимости от валюты, от курса валют, то есть работать с российскими фабриками намного удобнее».
Казалось бы, лен — самая российская культура, ее у нас должно быть много.
Ксения Коркина, руководитель Красавинского льнокомбината: «Сейчас все производства закрыты. У нас не осталось ни одного комбината, который бы производил льняную пряжу».
Поэтому Ксения и решила, что нужно делать это самой. Девушка взялась за восстановление
Ксения Коркина: «Готовые изделия, ткань, пряжу различных номеров и ткань, соответственно, разной плотности».
А ведь лен используется не только в производстве одежды. Это, можно сказать, стратегически важное сырье.
Ксения Коркина: «Лен вообще повсеместно применяется, в том числе в оборонной промышленности, это же не только ткань, и в космической промышленности, поэтому спрос есть и на пряжу, и на ткани, и на изделия из льна есть».
Шить только из российских тканей невозможно. Не все у нас производят, в том числе и
Олег Воронин: «Хлопок в основном — это в том числе Узбекистан. Подобные ткани в России сейчас не производятся, это такая деликатная ткань. К сожалению, пока нет производителей. Атлас, атласных тканей тоже, к сожалению, пока нет будем надеяться, что появятся в ближайшее время».
Если брать общие цифры, то доля российской ткани на отечественном же рынке — 20%. В Союзе предпринимателей текстильной и легкой промышленности уверяют, что пытаться добиться 100% и не нужно, законы рынка никто не отменял.
Андрей Разбродин, президент Российского союза предпринимателей текстильной и легкой промышленности: «Расширение рынка готовой продукции приведет к расширению спроса на ткани. Будет более понятно, какой объем тканей делать и какие выгодно дополнительно делать на территории России, а какие
Еще одна особенность российской текстильной промышленности — оборудование.
Андрей Разбродин: «Оборудование на территории России не производится».
Ксения Коркина: «Используется советская технология, на старых советских станках, у нас есть оборудование и 1954 года».
Наталья Коцур: «На сегодняшний день в нашем парке оборудования представлены такие страны, как Италия и Франция».
Юлия Кириллова: «Если рассматриваем приобретение нового оборудования, в случае, если есть альтернативы азиатского происхождения, допустим, китайские, мы, естественно, рассматриваем преимущественно их».
Пока санкций в отношении российской текстильной промышленности нет, но производители уже меняют ориентиры. Рецепт выбрали простой: то, что можно и разумно экономически, делать самим, а что нельзя, кооперироваться с поставщиками и производителями из дружественных стран.
Олег Воронин: «Часть наших изделий, которые были сделаны из российского производства за прошедший сезон, попали в наши бестселлеры, получили очень хороший отзыв от покупателей именно по качеству ткани».
Покупатель в итоге смотрит лишь на качество и цену, а не на страну производителя.