Разгадывая картины-ребусы

В Эрмитаже открылась выставка западноевропейской гравюры. 100 черно-белых портретов известных художников и скульпторов. Многие выставляются впервые.

Основу собрания составляют экспонаты, поступившие в Эрмитаж еще в эпоху правления Екатерины II. Но в начале XX века коллекция пополнилась, благодаря частному собранию известного нумизмата Иверсена.

Почему гравюры считают картинами-загадками, узнала корреспондент НТВ Юлия Олещенко.

Профиль Микеланджело с травмированным носом или анфас Рубенса-дипломата, Тинторетто в компании античных божеств и Тициан без знакомой по живописному автопортрету цепи.

В Эрмитаже выставили не просто сто гравюр с изображениями знаменитых западноевропейских художников, а сотню черно-белых ребусов, разгадав которые можно узнать много нового о творчестве и судьбе запечатленного на портрете.

Ниеле Масюлионите, куратор выставки: «Насколько человеческое лицо способно отражать нашу суть. По-моему, это аксиома. Так говорили древние. Тем более когда речь идет о художниках. Мне кажется, что тайна гения несомненно должна как-то отражаться в его облике».

Самый распространенный атрибут, украшающий портрет художника, — палитра и кисти. Но иногда авторы включали в композицию предметы и персон, рассказывающих об иных увлечениях и пристрастиях изображаемого. Например, Ян Купецкий представлен на гравюре рядом с сыном. Причем важное место занимают ноты и спинет, намекая на причастность обоих к музыке.

А в руках английской художницы Ангелики Кауфман листок бумаги с наброском фигуры ангела. Современники не зря называли ее наша мисс Ангел. Редкий парный портрет двух итальянских мастеров — не только память о тесном сотрудничестве, но и свидетельство личной дружбы.

Жемчужина экспозиции — «Рембрандт, облокотившийся о барьер». Это лучший из многочисленных автопортретов художника. Интересно, что в данном случае автор вдохновлялся работами Рафаэля и Тициана. О сходстве с полотнами великих мастеров Возрождения говорит исполненная достоинства поза, а также костюм, бархатный берет, золотая цепь и особого кроя рубашка, позаимствованные из моды XVI века.

Чему больше доверять — автопортретам, или портретам? Даже специалисты признаются: вопрос сложный. Если учесть, что гравюры изначально создавали для тиражирования, то изображенная на них персона наверняка старалась предстать, что называется, в лучшем свете. Так автор первой в мире «Истории искусств» архитектор и живописец Джорджо Вазари выбрал для портрета к своей биографии образ авторитетного историка.

Сергей Андросов, зав. отделом западноевропейского искусства Государственного Эрмитажа: «азари был помимо всего прочего сложившимся в XVI веке художником, который был и писателем, и придворным. Он знал, когда и что надо сделать, как предстать, чтобы угодить герцогу. И мне кажется, до какой-то степени это присутствует».

Неожиданную трактовку экспонатов предложили пришедшие на выставку современные коллеги изображенного на гравюре Дюррера.

Владимир Овчинников, художник: «Мы придумали играть в игру, кто из великих художников похож на наших знакомых. Дюррер действительно очень похож на русско-американского скульптора Константина Симона. Он автор знаменитой блокадной композиции „Разорванное кольцо“. Он удивительно похож».

Но, пожалуй, самое удивительное — это возможность применить найденный код в соседних залах. И посмотреть на знакомые живописные шедевры сквозь призму черно-белых портретов их авторов.