И пусть никто не уйдет обиженным

Цветы жизни. На минувшей неделе Госдума одобрила в третьем чтении президентские поправки к Закону «Об основных гарантиях прав ребенка». Регионам, в частности, предоставляется право ограничивать пребывание детей до 14 лет на улице и в общественных местах в ночное время без взрослых.

В некоторых субъектах федерации, к примеру, в Краснодарском крае, эта мера показала себя весьма эффективной. Корреспондент НТВ Вадим Фефилов взялся проверить, о каком эффекте речь, а заодно узнал, в чем причины кубанского бума усыновления, из-за которого там детдома закрываются.

В одной из кубанских станиц Комиссия по делам несовершеннолетних с ночным дозором обходит семьи, в которых, как считают станичники, «слишком много позора». За пять месяцев действия краевого Закона «О защите детства» предприниматели Кубани за продажу алкоголя и сигарет несовершеннолетним оштрафованы на пять с половиной миллионов рублей. Местный Роспотребнадзор использует «подставных» детей, и киоскеры попадаются вновь и вновь.

Александр Ткачёв, губернатор Краснодарского края: «Выяснились ужасающие вещи. И когда мы стали все дальше и дальше углубляться, реализовывая этот закон, то мы просто за голову стали хвататься. Так можно до ручки дойти! Десятилетние дети будут ходить на танцы, „ширяться“, глотать все что угодно. И это будет происходить массово».

Лишение родительских прав, отправка ребенка в школу-интернат — все это стало на Кубани делом почти рутинным. Государство слезы лить не будет и возьмет воспитание на себя. Но только в детских домах, как известно, нет детей, там живут просто одинокие люди.

Татьяна Курасова, директор школы-интерната: «Девочка, которую били отчим и мама пришла однажды поздно вечером ко мне в кабинет. Так получилось, что я как раз изучала личные дела, в том числе и этой Олеси. И вот, читая, я понимаю, что то, что она испытала в жизни — страшно. А она заходит и говорит: „Татьяна, я хочу к маме!“».

Два года назад в станице Новолеушковская решили сделать капремонт школы-интерната. На это время власти попросили у станичников взять к себе на побывку 129 детей. Когда же приют отремонтировали, выяснилось, что кубанцы детей возвращать не хотят. Приютили у себя всех детдомовцев, усыновили и удочерили.

Татьяна Курасова, директор школы-интерната: «У нас сложная девочка была, а когда она побыла первый день в новой семье, ей сделали комплимент: „Анечка, какая ты красивая!“ Она и говорит: „Так я ж теперь домашняя“. Понимаете? Этой фразой сказано все».

В семье санитарки Светланы и железнодорожника Владимира Компанийцев один свой и сразу трое приемных детей. Убеждены, что настоящих кубанских станичников мировой кризис не испугает.

Светлана Компаниец, санитарка «Скорой помощи»: «Мы в деревне как-то это не ощущаем — четверо детей или один. Мы же варим кушать не как вы в Москве. Мы если готовим, так готовим!»

Кубанская семья за трех приемных детей получает вознаграждение около 30 тысяч рублей в месяц. И если финансовых проблем нет, то на эмоциональном воспитательном уровне их сколько угодно. Ребенок, попав в новую семью, не рождается заново, груз старых обид и не очень приятных воспоминаний он приносит с собой.

Татьяна Ковалёва, руководитель отдела Департамента семейной политики Краснодарского края: «Эйфория первой радости проходит. И обычные бытовые проблемы, закономерные проблемы, которые возникают в любой семье между поколениями, между детьми и родителями, они начинают проявляться и в таких семьях».

Профессиональный педагог Анна Тибаткина, удочерив двух девочек, неожиданно осознала, что есть вопросы, которые ставят ее в тупик. Например, разговаривать ли с приемными детьми об их прежних семьях. В специальной службе педагогического сопровождения, отделения которой есть теперь повсюду на Кубани, ей объяснили: если дети сами хотят говорить об этом, придется говорить. Есть еще более сложные вопросы, но это закрытые у кубанских казаков темы.

Анна Тибаткина, социальный педагог: «Я знаю точно, что когда пойду в эту службу и поговорю о своей проблеме, то об этом абсолютно никто не узнает, у нас так заведено».

Татьяна Курасова, директор школы-интерната: «Мы в селе живем, И если встанет какой-то родитель и громко скажет на общем собрании, что у него Настя подворовывает, то все будут знать, что у него живет воровка. Это же станица».

В школе приемных родителей в Краснодаре у городских жителей и общение более открытое, и занятия по психологическому тренингу необычные. Здесь краснодарцы, собирающиеся взять к себе приемных детей, и родители уже с опытом.

Пенсионерка Тамара Полевая взяла на воспитание 13-летнюю Милану. Своих детей нет — так сложилось, и весь небольшой опыт заключался в редком общении с племянником.

Тамара Полевая: «Мои племенники — это совсем другое. А тут дети, с которыми нельзя строго работать, я должна для них стать близким человеком».

В Новороссийске строятся вечером казачьи патрули, представители местной общественности, получившие «разнарядку» на работе, и милиция. «Комендантский час» для несовершеннолетних на Кубани действует уже пять месяцев. Те, кому уже 18 , а выглядят подозрительно молодо, стараются носить с собой паспорта.

С нового года кубанские власти решили выплачивать приемным семьям за каждого усыновленного ребенка по 300 тысяч рублей. Правда, выплата будет производиться по прошествии 36 месяцев с момента усыновления.

Такая системная работа привела к тому, что на Кубани за последнее время закрылось шесть детских домов. На одном таком здании в станице Брюхановская отвинчивают табличку, теперь тут будет детский сад. Только на содержание этого большого сооружения, где жили дети-сироты, государство тратило 8 миллионов рублей в год, теперь у станичного бюджета значительная экономия.

Светлана Компаниец, санитарка «Скорой помощи»: «Это самый первый Новый год был. Я сказала детям, чтобы они положили под подушки записочки, а в них пара строчек — что они хотят от Дедушки Мороза? Вот я достаю записку старшей Алёнки, а она пишет: „Мне ничего не надо, у меня все есть, есть семья, которую я очень сильно люблю и уважаю. У меня для счастья все есть“».