Забытые властями: селяне с Новгородчины думают поменять малую родину

Обитатели как минимум пяти сел Неболчского поселения Новгородской области (всего в него входит более сотни деревень) обратились к президенту Владимиру Путину и губернатору Александру Дрозденко с просьбой о возвращении в 47-й регион. С начала текущего года поселение лишили железнодорожного сообщения.

Также в районе нет асфальтированных дорог, автолавка раз в неделю, а поездка к врачу на такси обходится в несколько тысяч рублей. Отметим, что этот район когда-то входил в состав Ленинградской области. В 1944 году его вернули Новгороду. Неболчи равноудалены от двух областных центров: до Великого Новгорода 215 километров, 260 — до Санкт-Петербурга. Но надежды на светлое будущее они связывают именно с 47-м регионом.

Корреспондент НТВ Алексей Кобылков провел один день в деревне. И об этом смотрите его специальный репортаж.

Несколько новых домов, магазин, разбитый асфальт, бабушки с этими обязательными тележками, собаки сами по себе. Так выглядит, наверное, процентов 90 российских сел. Куда ни ткни на карте — все то же. Тем более удивительной выглядит сцена голосования в доме культуры поселка Неболчи в Новгородской области.

Все — за, но это протестное голосование: в Неболчах не столько хотят присоединяться к соседям, сколько не могут больше терпеть свои власти. Плюс эта территория уже была как-то в составе Ленобласти, но после войны границы снова поменялись. У кого какая малая родина, каждый решает сам.

Светлана, жительница поселка Неболчи: «Я вообще горжусь тем, что я выросла на новгородской земле, родилась. Предки мои — ильменьские славяне, то есть я чисто представитель коренного населения. Для меня Ленинградская область, в принципе, вот как-то, да? Я очень горжусь тем, что я новгородка вообще».

В Неболчах решили, что можно гордиться корнями и одновременно проситься в Ленобласть после того, как зимой власти отменили большинство электричек из экономии, а дороги лучше не стали, работы не прибавилось и больница не появилась.

В медпункте два терапевта и стоматолог — все. Ни педиатра, ни лора. Был окулист, но он ушел на другую работу. Андрей Абжинов окончил интернатуру в Твери, потом работал в Донецке, в ЦРБ Славянска, волей судьбы оказался здесь на ставке 4600 рублей. Держался пять лет. Потом уехал в Петербург, получил права на управление трактором. Вернулся уже не окулистом, а водителем сочлененного самосвала.

Андрей Абжинов, житель поселка Неболчи: «Тяжело решался, это все-таки все равно не мое. Мое — медицина, я с четвертого класса хотел быть врачом. Я им стал все-таки, когда-то еще оперировал. Сейчас скучаю по работе, конечно».

Жители окрестных деревень чаще ездили к докторам в Ленобласть, в Кириши — лечиться там, а не у себя в райцентрах. Пусть иногда платно (регион другой), но теперь с новым расписанием поездов это стало невозможным.

Николай Уткин, житель деревни Водогон: «Было шесть поездов: московский ходил, пестовский, летом добавляли рыбинский, весьегонский. Летом два подкидыша добавляли — утром и вечером. Сейчас — ноль».
Нина Истомина, жительница деревни Водогон: «Такси нанимаем. Мы даем таксистам заработать. С моей великой пенсии в 6999 рублей — чтобы съездить в Новгород, мне нужно 4000 на такси».

Жители деревни Водогон соревнуются, рассказывая, кто и как решает транспортные проблемы. Вера Васильевна Дидяк недавно поехала на обследование в Новгород: не успела на автобус и добиралась домой больше полутора суток через Петербург. Говорит, еще повезло, потому что ее согласилась взять работница технического состава. Такие ходят каждый день, но людей брать не имеют права.

Вера Дидяк, жительница деревни Водогон: «Я опоздала, не успела на автобус. Она говорит: „А мне какое дело? Опоздала, так опоздала“ Я говорю: „Еду уже полтора суток, понимаете. Меня сейчас может тряхнуть. Потому что я два инсульта перенесла, паралич. Левая сторона была полностью отнявши. Мне что? К поезду прицепиться и висеть до Водогона?“»

У Ирины Андреевой пятеро детей. На днях сразу у троих подскочила температура — до 39–40. Не справляясь сама, позвонила в «скорую».

Замкнутый круг. «Скорую» не вызвать, потому что машина сломана. Когда ее починят — дня через два, она, конечно, приедет и, скорее всего, снова сломается по пути. Схема проверенная.

От Петровского до деревни Тальцы примерно десять километров. Исключительно по разбитой дороге. Еще утром, пока земля замерзшая, по дороге еще можно как-то проехать. Но пройдет час-полтора, все это превратится в кашу. И тогда уже выбираться придется исключительно с помощью трактора.

Большинство этих деревень строили уже после войны — вдоль железной дороги. И тогда, и сейчас это не просто главное — единственное сообщение с большой землей.

По пятницам и воскресеньям через деревню Тальцы поезд проходит, как и везде. Правда, если уехать дальше Будогощи, то вернуться раньше, чем через несколько дней, будет сложно. Стоит ли возвращаться — другой вопрос.

Подробнее — в сюжете НТВ.