Музей, которого нет: книги и вещи Хармса приютили в квартире Достоевского

В музее-квартире Достоевского представили выставку, посвященную Даниилу Хармсу. Дело в том, что в Петербурге, где родился и работал Даниил Ювачёв (это настоящая фамилия писателя), до сих пор нет постоянной экспозиции в честь главы Объединения реального искусства. На это еще раз обращают внимание организаторы.

Корреспондент НТВ Юлия Олещенко увидела экспонаты.

В гости к Хармсу до сих пор ходили, открывая не двери, а страницы книг. Наследие знаменитого обэриута по странному стечению обстоятельство было лишено постоянной прописки. Теперь же и столик из коммунальной квартиры поэта, и драгоценный немецкий радиоприемник, и книги, и ноты с пометками Хармса уютно расположились в музее Достоевского.

То, что классик Фёдор Михайлович пригласил в гости авангардиста Даниила Ивановича, конечно, дело случая. Того самого, высшего порядка. Если бы в блокаду друг Хармса Яков Друскин не сохранил чемоданчик с бесценными рукописями, если бы много лет спустя они не попали в руки современного петербургского издателя, то и не было бы нынешнего пиршества духа.

Пришло время услышать, как звучат пока не опубликованные стихи Хармса и представить, как должен выглядеть пока не основанный музей.

Валерий Сажин, литературовед: «Хармс написал такую миниатюрку: „Был один рыжий человек. У него не было ног, у него не было рук и живота у него не было, и головы. И вообще непонятно, о ком мы говорим“. Вот есть вроде такой музей Хармса, но у него нет места, у него нет билетерши, которая сидит и продает билеты. У нет того и такого-то. И вообще непонятно, о ком мы говорим».

Предложение исключить из посетителей детей, столь не любимых Хармсом отклика не нашло.

Юрий Норштейн, художник-мультипликатор: «Детей нельзя? Наоборот. Дети должны сделать этот музей! Конечно. Потому что Хармс и дети мыслят на одном уровне. Поэтому он не любил детей, потому что не терпел соперников».

Те, кто знал Хармса лично, настаивают на особой театрализованной атмосфере.

Александр Траугот, художник, приятель Даниила Хармса: «На самом деле шекспировские слова Весь мир — театр, а люди в нем актеры „ про Хармса сказаны. Потому что он, например, когда в армию призывался, он пришел голый в военкомат, потому, что все равно нужно было раздеваться“».

Те, кому близка не только литература, но и история, рекомендуют превратить хармсовский обэриутский музей в музей странного и страшного их времени.

Яков Гордин, главный редактор журнала «Звезда»: «Обэриуты, которых называют абсурдистами, они были реалистами высшей пробы. Потому что они писали на самом деле о сути того, что происходило вокруг них. Это была вот та абсурдная, но реальная жизнь 20–30 годов, которая их окружала».

Владельцев коллекции личных вещей и автографов Хармса не устроил даже исторически оправданный вариант — пятый этаж Дома Зингера. Где размещался «Детгиз».

Алексей Захаренков, генеральный директор издательства «Вита Нова»: «У нас преамбула к сегодняшней выставке и каталогу „Музей, которого нет“. Может быть, этот музей должен быть всегда закрыт? Может это музей, который будет путешествовать с разных площадок. В Москву нас приглашают. Посмотрим».

В одном из писем Даниил Хармс признался: «Моя забота создать правильный порядок <…> рассказать, описать, протанцевать и построить». Чем не руководство для создателей музея?