В погоне за «ладожским серебром»

В Петербурге и области пошла корюшка. Главная весенняя примета города на Неве — устойчивый запах свежего огурца — чувствуется на улицах. Известный гастрономический бренд появляется на столах только к апрелю-маю. Сотни рыбаков: и любители, и профессиональные артели сутками готовы добывать корюшку. Традиционные рыбные места региона — Финский залив и Ладожское озеро.

О том, кто и как отправляется на ловлю «ладожского серебра» и почему сварщики уходят в рыбаки — в специальном репортаже корреспондента НТВ Алексея Кобылкова, который провел один день в рыболовецкой бригаде.

Предрассветную тишину взламывает шум двигателей. Пять утра. Новая Ладога. Когда-то здесь базировалась ладожская военная флотилия, отвечавшая за снабжение блокадного Ленинграда. Сейчас на приколе несколько баркасов и плоскодонок.

На берегу в небольшой комнате последние приготовления. Это, конечно, уже не коллектив коммунистического труда, но еще по-прежнему колхоз — рыболовецкий колхоз «Нево», потерявший где-то последнюю букву «Д».

Не нарушаемый алгоритм: по три-четыре человека в лодках — одна за другой одновременно в Ладогу выходит около 60 рыбаков. Корюшка может пройти за несколько дней, может идти три недели. И выходных в это время ни у кого нет.

На выходе из Волхова Ладога превращается в редкий лес: торчащие повсюду колья — это так называемые пристежки. Именно к ним крепятся сетки, растянутые у дна большими цилиндрами, — мережи.

В первой же мереже течением переломаны обручи, и рыбы почти нет. Так будет почти весь день: где-то рвутся соединяющие кольца, где-то достать мережу мешает бревно, а где-то нет рыбы, потому что ее уже съел тюлень.

Игорь Биткин, капитан: «Этого тюленя столько развелось, что корюшку он съедает. Грамотные люди Красную книгу завели, а теперь тюленя оттуда не выгнать. Раньше их отстреливали, собирались специальные рыбацкие бригады. Тюленей держали определенное количество».

Игорь Биткин с 85 года ходит за рыбой в Ладогу, но только сейчас получил профессиональное образование, окончив Морской технический колледж. Впрочем, за это время, по его словам, почти ничего не изменилось: и снасти остались теми же, и корюшка так же блестит на солнце.

С завистью рыбаки рассказывают о том, как в соседней Финляндии в мережах ставят видеокамеры, чтобы точно знать, сколько собралось рыбы, и вытаскивают сети с помощью каких-то специальных воздушных пузырей, а не вручную.

Со стороны все это, конечно, выглядит очень романтично. Солнце, волны, ветер. Но когда выходили в Ладогу, было полшестого утра, сейчас — почти полдвенадцатого. Все это время постоянно волны и ветер. Так что спустя час после начала вид корюшки большого воодушевления не вызывает. Это тот самый редкий случай, когда на нее смотришь, и больше ее не хочется.

В Ладоге нет таких же проблем с экологией, как на Балтике, и корюшки ловят каждый год разное количество. В позапрошлом году было 115 тонн, в прошлом — 36. В удачный день лодку заполняют доверху, радуя начальство и многочисленных любителей рыбы.

Сами рыбаки относятся к корюшке без особенного интереса, хотя иногда позволяют себе пожарить дома сковородку-другую. Им, как это ни странно, больше нравится процесс. Сергей Сажин уверяет, что в принципе любит рыбалку, хотя вообще-то совсем недавно приехал в Россию из Молдавии — на практику сварщиком. В итоге отделывал фасады, был прорабом, а потом встретил жену на Ладоге. И увлекся не только ей.

Сергей Сажин, рыбак: «Сварщиком лучше, но я там никакого удовольствия не получал, а здесь и удовольствие. Я обожаю рыбалку».

Ближе к часу дня, вытащив десятую мережу, работу заканчивают. Но на обратном пути корюшку еще долго сортируют: крупную складывают в ящики, с нее рыбаки имеют 50 процентов. Мелкая никого не интересует: за килограмм в лучшем случае выручат четыре рубля, которые еще надо разделить на всех, кто работает в бригаде. Любая другая рыба пойдет на уху.

Вслед за лодками к берегу возвращаются чайки. Здесь еще будет взвешивание, приемка, заполнение судового журнала. И очень много рыбы, которую совсем несложно поймать на лету.