Блогеров и Telegram-каналы выводят из тени: как в РФ будут бороться с анонимами

Государственная дума решила вывести Интернет из тени. Во всяком случае, в той части, которая касается блогеров и Telegram-каналов.

Артём Кирьянов, заместитель председателя комитета Госдумы РФ по экономической политике: «В идеале, конечно, все каналы должны работать с открытым лицом. То есть никакая анонимность в условиях информационной войны, в условиях тех фейков, дезинформации, которая идет, недопустима. Важно понимать, что сегодня огромное количество каналов никак не выполняет законодательства Российской Федерации, крайне затруднено не то что взыскать какие-то, знаете, ущербы по клевете и так далее, но вообще найти того, кто стоит за теми или иными фейковыми публикациями».

Позиция законодателей понятна, мол, честному человеку в Интернете скрывать нечего. Но Сеть очень долго жила по своим законам. Как убедить отказаться от анонимности человека, который слишком долго привык жить в тени?

Илья Гогуа, резидент «Телега онлайн», член РОЦИТ: «Ну, в первую очередь мы говорим о Telegram, когда он стал популяризироваться, куча открылась пабликов, куча чатов, в которых люди свободно вроде как бы общались, казалось, вот она — вершина журналистики, свобода слова. Но потом заказные статьи, куча фейковой, непроверенной информации, провокации, все это пошло, потому что Telegram — это всего лишь инструмент, инструмент для информационной войны».

Антон Немкин, депутат Госдумы РФ, член комитета Государственной думы по информационной политике, информационным технологиям и связи: «К сожалению, как раз-таки в последние годы обострилась активность пользователей, которые используют анонимные каналы связи, всевозможные фейки, деструктив, также мошеннические действия в отношении граждан. Вот на это и направлен пакет законов, связанный с сим-картами и социальными мерами».

Бороться с анонимами предполагается так: если любой блогер с суточной аудиторией более 10 тысяч человек не подаст свои данные и контактную информацию в Роскомнадзор, его нельзя будет репостить и размещать у него рекламу. Хранить информацию о блогерах будут в закрытом виде и на запрос о том, предоставил ли интернет-канал информацию о себе, РКН будет отвечать «да» или «нет».

Максут Шадаев, министр цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ: «Персональные данные собственника раскрываться не будут, но будет подтвержден факт регистрации канала в реестре. Сама регистрация больших усилий от вас не потребует, там будет простая формочка на госуслугах, это будет считаться регистрацией».

Максим Перлин, сооснователь Ассоциации блогеров и агентств: «Ведь мы видим такой достаточно большой риск в том, что у нас есть огромное количество анонимных каналов, которые вещают, скажем так, с новой территории или с какой-то, скажем так, с фронта, и рассказывают определенные вещи, которые там происходят, и хотят оставаться анонимными. И мне кажется, это важно. Если эти данные пойдут в паблик или, не дай бог, попадут, скажем так, к нашим недругам, то мы такую медвежью услугу этим каналам оказываем».

Максут Шадаев: «Эта информация суперчувствительная, поэтому я уверен, что коллеги будут отдельное внимание уделять защите и сохранности этих данных. По крайней мере, публично данные о собственниках выдаваться не будут. Утечек не будет».

Первый инструмент воздействия — запрет на репосты. Значит ли это, что российские СМИ не могут публиковать посты Дональда Трампа или Илона Маска, ведь они не подали заявку в РКН? Кто и как должен признать их каналы неанонимными?

Второй инструмент воздействия: запрет на рекламу. Анонимного блогера или его канал закон намерен лишить источников финансирования, запретив размещать рекламу.

Максим Перлин: «Добросовестные участники рынка маркируют рекламу, исполняя закон, а недобросовестные, например, анонимные Telegram-каналы, они как брали рекламу за наличные, криптовалюту, они так и берут. В связи с новым законом мы же ограничиваем их в рекламе и репостах, не уверен, что репосты для них страшно, а вот с точки зрения рекламы они как брали деньги разными способами, так и будут продолжать».

Максут Шадаев: «Это не запрет, собственно, каналам размещать рекламу. Это запрет российским компаниям. Соответственно, если установлен факт, то это соответствующие последствия будут для рекламодателей».

Интересный момент: эксперты считают, что это может быть поводом даже для провокаций. Если анонимный канал намеренно разместит пост, похожий на рекламную интеграцию, с целью подвести какую-либо компанию под нарушение закона, как она будет оправдываться? Эти механизмы пока не прописаны. Впрочем, депутаты уверяют, что инструмент для исполнения закона со временем будет проработан.

Антон Немкин: «Сначала мы формулируем проблему, потом мы формулируем подход к ее решению. Ну, и дальше уже будут отрабатываться те или иные алгоритмы, начиная с того, что сегодня была озвучена позиция Роскомнадзора, большинство зарубежных платформ приходят к саморегуляции и уже на этапе модерации убирает негативный контент».

Илья Гогуа: «Закон принят. Уверен, что он будет работать на российских платформах. Если мы берем иностранные платформы, то я сейчас пока не вижу решения. Ну, возможно, инструменты какие-то будут. Но в настоящее время нет».

Александр Малькевич, общественный деятель, член Общественной палаты РФ: «Закон надо исполнять. Собственно говоря, мы никакой Америки не открываем. Так живут и работают во всех странах и Европы, и мира. Есть законы, повторюсь. И бывший Twitter в свое время крупно там поцапался с властями Нигерии, а потом вернулся туда и все предписания выполняет, как шелковый».

Блогеры, работающие в открытую и зависящие от российской рекламы, точно подадут свои данные в реестр. Для всех остальных у Роскомнадзора остаются проверенные инструменты, которые хорошо знакомы, — замедление и блокировки.