Конституционный совет Франции сегодня примет окончательное решение о законности пенсионной реформы, которую правительство пытается принять в обход парламента и которая вызвала в стране небывалую волну протестов. Инициатор столь непопулярных мер — Эммануэль Макрон. Он в минуты, когда решается судьба его детища, оторвался от дел земных в буквальном смысле и пошел осматривать крышу сгоревшего собора Парижской Богоматери, проверяя ход реставрации. Тем временем у подножия Нотр-Дам-де-Пари сотни тысяч французов жгут мусорные баки и забрасывают жандармов камнями и бутылками с зажигательной смесью.
Есть те, кто все понимает с первого раза, есть те, кто не понимает и с двенадцатого. Есть те, которые все схватывает на лету, есть те, кто на лету схватывает уже летящие в них стулья. Эммануэль Макрон относится ко второй категории. Его сограждане в
Полицейские, хотя и были случаи их перехода на сторону митингующих, в целом на реплики из толпы отвечают на том же языке — слезоточивым газом, дубинками и струями из водомётов. Вот и поговорили.
Сегодня у французов последний шанс достучаться до президента и сказать, что они не готовы работать до 64 лет вместо 62. Вечером Конституционный совет (полиция держит его под охраной) решит, может ли он, Макрон, провести свою реформу без согласия парламента. Есть статья французской конституции, которая позволяет правительству перешагнуть через парламент. Макрон пытается ею воспользоваться, так как большинства в парламенте у него нет, значит, нет и поддержки его реформы.
Фабьен Виледьё, представитель профсоюзной организации: «Мы надеемся, что в Конституционном совете найдутся умные люди, которые скажут: кажется, во Франции
В парижском офисе американской мультитриллионной инвестиционной компании Black Rock вместо белых воротничков — красный дым. Вольтерьянцы прошли мимо стойки регистрации без регистрации.
Модный цвет во Франции сейчас — красный. Протестующие заглянули и в бутик Louis Vuitton, но не за крокодильими сумками. Железнодорожникам такие сумки не по плечу. Конкретно Louis Vuitton к пенсионерам прямого отношения не имеет, их коллекции рассчитаны на разный возраст. Но французам, как это бывало во время их революций, главное — начать протест, а идея сама найдется. Начали с пенсионной реформы, а к
Фабьен Виледьё: «Это компания — очень крупный работодатель. Мы же не трогаем малый и средний бизнес. Но эти — мультимиллиардеры, одно из решений для финансирования пенсионной системы — обложить их налогами».
Президент же занимается эскапизмом — бегством от реальности. Из Парижа, где запахло жареным от баррикад и кислым от гниющего неубранного мусора, Макрон эскапировал в Пекин, пытался заниматься макрополитикой, затем искал сочувствия в Голландии, но там его освистали. Голландцы запустили четырехдневную неделю. Выходит, в идеологии работы до предпоследнего вздоха Макрону они не товарищи.
Эммануэль Макрон, президент Франции: «Нас объединяют общие ценности, и…»
Выкрик из толпы: «Вы забыли французскую демократию! Когда мы лишились демократии?»
Эммануэль Макрон: «Я не могу ответить на этот вопрос, если вы…»
Единственная безопасная для Макрона зона — это его дом. Его жена Брижит не будет митинговать против повышения пенсионного возраста, так как ее это уже не касается. Накануне первой леди Франции исполнилось 70 лет. К празднику протестующие подожгли ее любимый ресторан в Париже. Вместо свечей на торте для Брижит там горела крыша.
Пенсионная реформа Макрона, удастся она ему или нет, — это главное, чем запомнятся его два, если не меньше, срока. Реформу он проводит, чтобы купировать приступ инфляции в своей стране и замедлить экономический спад. Но люди, которых он пытается заставить дольше работать, не готовы решать макроэкономические проблемы за собственный скромный счет. Если их сегодня поддержит Конституционный совет, Макрон окажется в роли полупрезидента — президента без поддержки народа и без своей главной экономической идеи.