«Бизнес с врагом»: почему США помогали Гитлеру и зачем спасали его ученых

Среди тех, кто предстал перед Нюрнбергским трибуналом в качестве одного из главных фигурантов преступлений нацизма, был экономист и банкир Ялмар Шахт. Его обвиняли в создании хозяйственной модели Третьего рейха, которая позволила Германии, находившей в упадке после Первой мировой, возродить промышленность, поставить ее на военные рельсы и развязать Вторую мировую.

Парадокс претензий к Шахту заключался в том, что подозреваемый мог с полным основанием предъявить зеркальные обвинения и тем, кто его допрашивал. Что он и сделал, обращаясь американскому адвокату.

Ялмар Шахт, экономист и банкир: «Если вы хотите обвинить наших промышленников, которые помогли перевооружить Германию, то вы должны предъявить обвинение самим себе».

Ялмар Шахт имел в виду, что американский бизнес вложился в Германию 1930-х ресурсами и огромными по тем временам суммами (в пересчете на сегодняшние деньги — миллиардами). Немецкого банкира в Нюрнберге оправдали. Американцам оправдываться не пришлось, они были среди победителей, да и на любые моральные претензии ответом мог быть лозунг одного из довоенных президентов Кэлвина Кулиджа: «Главное дело Америки — это бизнес».

Начиная с 1930-х годов Shell и Standard Oil снабжали рейх нефтью, каучуком и компонентами для производства авиационного топлива. Американцы контролировали немецкий «Стальной трест», обеспечивавший металл для тяжелого вооружения. Они были главными акционерами трех крупнейших немецких банков, выдававших кредиты правительству Гитлера, а General Electric поставляла лучшую радиоаппаратуру.

Въехавшие на своих «доджах» и «виллисах» в 1944 году в Европу простые американские солдаты были неприятно удивлены, когда узнали, что их враг ездит на грузовиках и мотоциклах, произведенных на заводах, принадлежавших американским компаниям. А летали немцы на самолетах, выпущенных концерном Opel, как раз перед самой войной ставшим стопроцентной «дочкой» General Motors. Ведь, как сказал глава GM после оккупации немцами Чехословакии, к менеджерам компании это отношения не имеет.

Хотя инвестиции в германскую армию, с которой потом пришлось воевать самим инвесторам, и выглядят как непрогнозируемые издержки бизнеса, в правительстве США прекрасно понимали последствия.

Михаэль Хайземанн, историк, доктор наук: «Гитлера спонсировали, чтобы они со Сталиным истребили друг друга, а Америка потом пользовалась тем, что останется. Победа СССР совершенно не отвечала интересам американцев. Они рассчитывали полностью контролировать Европу или хотя бы ее разделить».

Как пишет Чарльз Хайэм, автор книги «Торговля с врагом», США не разрывали деловые связи с Рейхом и Японией даже после Перл-Харбора и официального вступления в войну.

Чарльз Хайэм, автор книги «Торговля с врагом»: «Через шесть дней вышел президентский указ, определявший условия, при которых могло быть предоставлено официальное разрешение на бизнес с врагом. И правительство часто давало такие разрешения. AT&T было разрешено торговать с Японией вплоть до 1945 года. Правительство не мешало концерну Ford, который продолжал свою деятельность в пользу Германии на территории оккупированной Франции».

Когда война закончилась, ареной для конкуренции стала не только Европа, но и весь мир, и даже космос. И здесь довоенные инвестиции американского капитала в немецкую оборонку дали свои дивиденды. Нацистская Германия дальше других продвинулась в создании баллистических ракет, Гитлер щедро финансировал их производство. Ключевой фигурой был Вернер фор Браун, в биографии которого теперь написано «немецкий и американский конструктор», «отец Лунной программы США».

Вернер фон Браун, конструктор: «Высадка человека на Луну — во многом вопрос престижа. Но это и толчок в развитии науки».

Тогда фон Браун давал интервью как респектабельный американский ученый и глава центра полетов NASA. Однако в 1945 он вместе с командой своих специалистов сдался разведчикам из США. К тому моменту он был многолетним членом НСДАП и штурмбанфюрером СС. Сам он утверждал, что его связи с нацистами были лишь нужной для научной работы формальностью. Но фактически ему помогали не только финансовые и административные ресурсы Рейха.

На заводах, где производили баллистическую ракету Брауна «Фау-2», использовалась рабочая сила узников концлагерей, в том числе Освенцима. Конструктор говорил, что не знал об условиях их содержания. Однако известно, что он лично выезжал в Бухенвальд и Нордхаузен для отбора работников. Как было подсчитано, при строительстве ракеты умерло больше людей, чем погибло от применения этой ракеты как оружия.

Вербовка и переселение фон Брауна в США противоречили указу президента Трумэна, не позволявшему привлекать ученых и специалистов из числа активных пособников фашизма. Но специально созданное в 1945 американское Объединенное разведывательное агентство нашло выход — истории нужных людей просто подделывались. Эта операция получила кодовое имя «Скрепка», по названию канцелярской принадлежности, которой новые политические биографии прикреплялись к делам нацистов.

Эрл Расмуссен, вице-президент «Евразия-Центра»: «Это были тысячи людей, которых назначали на должности в министерстве обороны и энергетики, во всех отраслях и сферах: от ядерной военной программы до медицины».

Эммануэль Леруа, политолог: «Подход был чисто утилитарным. Если немецкий врач в концлагере работал с вирусами, то американцев не волновало, нацист он, или нет. Их интересовали результаты его труда и то, как можно ими воспользоваться».

Среди тех, кому прикрепили новую биографию, оказался начальник разведки Восточного фронта генерал Рейнхард Гелен. Человек, участвовавший в разработке плана нападения на СССР, создании армии Власова и шпионской сети, нанесшей большой урон Советской армии, вовремя сдался в плен американским войскам. После года, проведенного в США, Гелен вернулся в Германию и занялся в сущности тем же, чем и при Гитлере, — борьбой против Советского союза, но уже на американские деньги. Созданная им разведывательная организация в конце 1950-х перешла под юрисдикцию ФРГ и стала БНД, существующей и теперь главной службой внешней разведки Германии.

Серж Кларсфельд — один из тех, кого прозвали «охотниками за нацистами». Вместе с женой Беатой он смог выследить и добиться суда над одним из самых известных военных преступников, прозванного «Лионским палачом». Клаус Барби был шефом гестапо в Лионе и во Франции он был дважды заочно приговорен к смертной казни за преследования, пытки и убийства членов Французского сопротивления и десятков еврейских детей. Именно этот специфический опыт и организаторские таланты Барби показались полезными американским спецслужбам, которые после войны вывезли его в Боливию, где он уже в интересах США работал на режимы, которые боролись с марксистскими движениями того времени.

Серж Кларсфельд, историк: «Далеко не всем нацистским преступникам приходилось бежать из Германии. Большинство осталось, потому что в ФРГ с 1945 и вплоть до 1980-х они чувствовали себя в безопасности и были уверены в своей безнаказанности».

Эрл Расмуссен: «Сотрудники немецкой разведки становились советниками ЦРУ, специалистами по СССР. Была операция „Картель“», когда под защиту брали украинских коллаборационистов, нацистских пособников, чтобы поддерживать националистское движение против Советской власти.

Эммануэль Леруа: «Цели, которые преследовали англосаксонские элиты, США и Британия, во многом были достигнуты — Франция и Германия, в результате всех войн, перешли на их сторону. Неизменным для них был один враг — Советский союз и Россия. В этом смысле большая война не закончилась, она продолжается и сейчас».

Спустя десятилетия США до определенной степени признали, что спасали и использовали немецких ученых, работавших на Гитлера, многих из преступников успели осудить, как того же Клауса Барби. Но правда в том, что большинство сбежавших закончили свои дни в тишине и покое. А некоторых, как завербованного американцами известного фашистского диверсанта Отто Скорцени, даже в последний путь провожали с почетом и привычным салютом.