В Киеве уже услышали, что что в НАТО не попадут те, кто не решит территориальные проблемы. В Донбассе тишины не слышали давно, и залпы в день украинской независимости — это вовсе не салюты, это снова нарушения режима перемирия. Есть ли хоть какой-то прогресс в мирном процессе? Ведь война идет уже 7 лет, то есть больше, чем Великая Отечественная. И беженцы из Донбасса — точно такая же трагедия, как беженцы любых других войн.
В республиках еще жива надежда, что Украина
Работа по идентификации останков началась, но опять мешает Киев. Родственники по обе стороны фронта здесь почти у всех, но сопоставить ДНК и базы данных даже через Красный Крест Украина не готова.
Анна Сорока, первый заместитель министра иностранных дел ЛНР: «Сейчас мы детально составляем карты дислокации ВСУ на момент гибели. Будем бороться за установление каждого имени преступника, который совершал или отдавал эти приказы».
По старинке, из ствольной артиллерии и пушек БМП, украинские войска метко обстреляли два прифронтовых поселка. Старомихайловку и Горловку, только за четверг и пятницу там пострадали четверо человек, двое из них — дети.
На неделе ОБСЕ заявила об обострении на фронте — и это все, на что способна миссия ОБСЕ. Ни один солдат украинской армии не ответил ни за одного убитого или покалеченного жителя Донбасса. Спасаются сами и как могут.
Александр Слепцов из Александровки придумал быстро проскакивать к дому на отцовском мотоцикле. Живет на самой опасной улице поселка и там теперь пешком не ходит. В феврале пуля снайпера вошла в спину и прошла навылет, оторвав еще фаланги пальцев на руке.
Александр Слепцов, житель поселка Александровка: «Здесь украинской души уже ни у кого не осталось и не будет, сколько людей он уже покалечил. Люди не захотят в Украину уже никогда. И готовы Зеленского сожрать».