Вооруженные отряды вышли на улицы США. Во многих городах состоялись митинги темнокожих: в военном обмундировании, с огнестрелами наперевес и холодным оружием в руках они промаршировали по улицам, пугая прохожих. Так демонстранты пытаются заставить современную Америку расплатиться за события 100-летней давности. Ровно век назад в городе Талсе произошли самые кровавые расовые беспорядки в истории Соединенных Штатов. Всего за сутки был уничтожен самый процветающий квартал чернокожей Америки.
Кадры хроники — это все, что осталось от Гринвуда, где 100 лет назад был процветающий район Талсы (штат Оклахома). Здесь жили и воплощали свою американскую мечту тысячи темнокожих. Идиллия рухнула 31 мая 1921 года.
Эрнестина Гиббс: «К нам в дверь начал стучать мужчина, очень громко и крикнул, чтобы мы выключили свет. Он сказал, что в Гринвуде все горит и очень много столкновений. Люди выбегали на улицу, как муравьи из нор, и мы тоже побежали».
Гринвуд полыхал. Дома темнокожих, церкви, магазины забрасывались бутылками с бензином и поджигались. На улицах шла настоящая бойня. Молодчики вместе с полицейскими ловили не успевших спрятаться темнокожих и убивали на месте.
Кларенс Филдс: «Я бежал по Гринвуду и слышал, как пули падали рядом, врезались в землю, стучали по асфальту».
Прилетел самолет и сбрасывал на дома
Кадры бойни тогда растиражировали на почтовых открытках. В Оклахоме даже гордились сделанным. Ни один из убийц не был наказан. А потом на долгие десятилетия историю постарались забыть. О ней не писали в газетах, о трагедии не рассказывали в школах, словно ничего и не было.
Виола Флетчер: «Я выжила в резне в Талсе и две недели назад отпраздновала свой
Виола Флетчер — одна из трех последних живых очевидцев бойни в Талсе. Только сейчас, через сотню лет после случившегося, их впервые пригласили в Конгресс США поделиться своими воспоминаниями. До сих пор эта позорная страница американской истории законодателей не волновала.
Виола Флетчер: «Гринвуд должен был дать мне шанс преуспеть в этой стране. Но за несколько часов все было разрушено. В ночь побоища меня разбудила семья. Я жила с родителями и пятью братьями и сестрами. Мне сказали, что нужно уходить. Я никогда не забуду насилие белой толпы, когда мы уходили. Я все еще вижу, как убивали темнокожих, тела черных, лежащие на улице. Я все еще чувствую дым и вижу огонь. Наша страна, может быть, забыла эту историю, но я этого забыть не могу».
Они просят, чтобы страна наконец перестала официально стыдливо называть трагедию расовым бунтом, словно в ней виноваты сами темнокожие, и чтобы выплатила компенсации родным погибших и пострадавших в погромах. Но ни федеральные, ни местные власти пока не готовы возмещать ущерб. Десятилетиями бойню в Талсе не считали преступлением, а сейчас давно вышли все сроки возможного судебного преследования.
Даже