Как музей и Александро-Невская лавра с трудом уживаются в Благовещенской церкви

Сейчас в Благовещенскую усыпальницу не попасть. Она уже закрыта для посетителей музея городской скульптуры, но еще недоступна для прихожан. Двойственность — это главная характеристика ситуации, в которой оказались и культурное учреждение, и Александро-Невская лавра, отмечает корреспондент НТВ Дарья Криволапова.

Монастырь во временное пользование получил второй этаж Благовещенской усыпальницы. Почти век помещения принадлежали музею. В 2000-х годах провели реставрацию на деньги спонсоров. Раскрыли купол, расчистили фрагменты живописи XVIII века.

Последние 20 лет здесь располагалась выставка «Знаки памяти», посвященная мемориальной пластике классицизма. Сегодня в залах пусто. Музейщики в спешке вывозили экспонаты.

Соседство культурного учреждения и религиозного напоминает жизнь в коммунальной квартире. Доступ к коммуникациям общий. На втором этаже, например, нет воды. А церковь в этих стенах планирует проводить службы и обряды.

Главный вход в усыпальницу один. А для сохранности экспонатов важно разграничить потоки тех, кто идет молиться, и тех, кто приходит на первый этаж почтить память или полюбоваться шедеврами мемориального искусства.

Лавра якобы предложила гостям музея заходить с черного входа. Эти бытовые вопросы обсуждают неохотно. Светского диалога не получается. Это неудивительно, при таком отношении наместника монастыря.

Епископ Кронштадтский Назарий, наместник Александро-Невской лавры: «Что такое музей городской скульптуры? Вы ответьте себе на это. Сначала они разрушили памятники, сбили надгробные плиты и показывают эти остатки в музее. Это памятники вандализма!»

Но в Благовещенской усыпальнице никаких осколков нет, только подлинные памятники XVIII-XIX веков. Надгробия — работы выдающихся скульпторов, говорят, музейщики. На днях они опубликовали открытое письмо. Объяснить это лично отцу Назарию, видимо, не получается.

Отрывок из открытого письма музея городской скульптуры: «Подлинное недоумение вызывает попытка епископа Назария связать музей с прискорбными фактами разрушения надгробий, имевшими место в прошлом. Обращаясь к многочисленным документальным свидетельствам, сохраняющимся в нашем архиве, мы можем с полной ответственностью утверждать, что наиболее масштабные разрушения надгробных памятников и деталей интерьера в Благовещенской усыпальнице пришлись на XIX столетие. Напомним, что Государственный музей городской скульптуры создавался в 1932–1939 годах, а до этого времени Благовещенская усыпальница принадлежала церкви».

Музей уже смирился с тем, что пришлось отдать второй этаж. Но не попросят ли у них вскоре первый? И другие объекты, которые сегодня принадлежат учреждению? Разговоры о передаче их РПЦ не утихают последние несколько лет.

В декабре прошлого года свою заинтересованность в этом вопросе выразил и президент Владимир Путин. Но как молиться в Лазаревской усыпальнице, специалисты не представляют. Посетители здесь ходят по узким проходам между могилами — больше десяти человек сюда не пускают. А на месте алтаря находится захоронение Кочубея.

Сейчас в комитете по культуре для музея городской скульптуры ищут новые помещения взамен утраченным. Но пока предложить нечего.

Вице-губернатор Борис Пиотровский уверен: музей городской скульптуры не обидят. О передаче экспонатов церкви речи не идет. Только квадратные метры. Артефакты усыпальниц — это часть музейного фонда страны. И хочется верить, что вековые истории этих шедевров не оборвутся в наше время.