Журналисты НТВ пообщались с участниками митинга 6 января, во время которого протестующие ворвались в Конгресс.
Как сообщает репортер «Центрального телевидения» Андрей Суханов, штурм Капитолия напомнил о временах мрачного раннего Средневековья, когда варвары и вандалы разоряли древние столицы и города. Сторонники Дональда Трампа, оказавшись, на первый взгляд, перед неприступной стеной здания американского Конгресса, соорудили импровизированные лестницы из металлических уличных ограждений.
Символом захвата Конгресса стал
Марта Ченсли, мать Джейка Анджели: «Это потрясающе, потому что он заставил всех проснуться».
Шаману отчасти повезло: его арестовали. А вот другого трамписта Кристофера Стэнтона, банковского клерка, который рылся в ноутбуке спикера Палаты представителей Нэнси Пелоси, на этой неделе нашли застреленным в его доме: то ли он раскаялся в содеянном и совершил самоубийство, то ли увидел в компьютере Пелоси то, чего ему не следовало видеть. И, конечно же, сразу после штурма нашлось немало желающих разглядеть в этих событиях руку Москвы.
Елена Никитская, участница митинга 6 января в поддержку Дональда Трампа: «Страшно сейчас бездействовать и не использовать свои права, потому что резко, буквально в считаные секунды, половина страны стала террористами».
Журналисты НТВ отыскали славянский след, который не удалось найти коллегам из CNN и The Washington Post. Елена Никитская — уроженка Крыма, ныне гражданка США, она — ярая сторонница Дональда Трампа, 6 января участвовала в том самом митинге в его поддержку, но на стену Капитолия лезть не стала.
Андрей Суханов, репортер «Центрального телевидения»: «Во время митинга, перед штурмом вы не замечали ничего странного в толпе людей?»
Елена Никитская: «Я сразу заметила людей, которые были необычно одеты, в полувоенной экипировке. У них были каски, у них были маски. И у многих из них были белые рации на плечах. Но что было странным — у них была атрибутика Трампа. У них были наклейки на касках, на футболках. Они совершенно были не похожи на мирных людей, которые пришли на „Марш свободы“, как он назывался».