Российские студенты идут работать в стриптиз

На минувшей неделе Высшая школа экономики обнародовала ежегодный рейтинг качества отечественных вузов, составленный на основе среднего проходного балла ЕГЭ, который потребовался абитуриентам для поступления.

Кроме прочего, выяснилось что в ряд высших учебных заведений на
бюджетные отделения были зачислены откровенные троечники. Очевидно, что квалифицированных инженеров из них сделать будет весьма проблематично.

В Минобразовании обещали разобраться и навести порядок. Наскоком, впрочем, получится вряд ли. Наша высшая школа, по мнению многих экспертов, из кузницы кадров превратилась в самодостаточный бизнес под крылом которого угнездились коррупция и криминал.

Корреспондент НТВ Роман Соболев прикинул, есть ли здесь выход.

Дороги, которые мы выбираем, причудливы. Софья Биндалова учится в Уральском горном университете на юридическом факультете, а по окончании вуза будет работать стриптизершей. История типичная. Молодая девушка выбралась из Верхней Пышмы в большой город, поступила на платное, места в общежитии не хватило чтобы снять комнату, пришлось искать ночную работу.

Софья Биндалова, студентка: «Я учусь для правоохранительной деятельности, на таможенника. У меня дневное отделение, поэтому как бы первая половина дня у меня занята, я на учебе. Потому работаю».

Совмещать удобно, хотя недосып хронический. В этом клубе абсолютно все стриптизерши студентки местных вузов.

Дмитрий Суетнов, арт-директор стрип-клуба: «Девушки, когда уходят на сессию, нас предупреждают, то есть мы все в курсе о том, что они учатся. Мы спокойно их опускаем на данную сессию. Естественно, учитывая то, что у нас коллектив достаточно дружный, мы всегда поинтересуемся, сдала девушка сессию, не сдала».

Согласно опросам, 85% российских студентов не знают, кем они будут работать после окончания вуза. Скорее всего, не по специальности. В Советском Союзе было 600 высших учебных заведений, сегодня их около 3 000. Всего за 15 лет армия студентов выросла в три раза — до 9 миллионов человек. Еще быстрее растут затраты государства — со 115 миллиардов в 2005 году, до почти 400 миллиардов в году нынешнем.

С одной стороны, дипломированных специалистов развелось — ступить некуда. С другой, нам остро не хватает квалифицированных кадров. Видимо, университеты дают студентам одни знания, а реальной экономике нужны совсем другие.

Вот в Красноярском педагогическом открыли новую специальность — психолог по работе с одаренными детьми. Профессия, наверное, нужная, но в каких масштабах? Где набрать столько одаренных детей, чтобы обеспечить работой выпускников целого факультета? Студенты, впрочем, не унывают.

Валерия Чернявская, студентка: «Многие работают не по своей специальности. Имеют высшее образование те же психологи работают обычно на компьютере просто, каким-то диспетчером и еще кем-то, и получают немалые деньги».

Если есть бюджетные деньги, всегда найдутся способы их освоить. В России немало вузов с давними славными традициями, но и сомнительных контор хватает. И что там творится, никакими формулами не опишешь.

Артем Хромов, председатель Российского студенческого союза: «Никто, кроме узкого круга лиц, не знает, откуда поступают деньги и как они расходуются. Так, Российская таможенная академия, по нашей информации, в этом году закупила пять автомобилей стоимостью 17 миллионов рублей».

На студенческом антикоррупционном сайте Налапу.нет тревожных фактов много. Там ректор назначил себе зарплату миллион в месяц — при том, что рядовые преподаватели получают 20 тысяч. А там за счет государства лимузин или коттедж прикупили.

Отдельные вузы превратились в конвейеры по продаже дипломов. Они берут деньги и из государственной казны — за обучение бюджетников, и со студентов-платников. Главное, привлечь как можно больше учащихся. Для этого открываются специальности с громкими названиями вроде «факультет высшей экономики и юриспруденции» в рыбном теникуме. За качество обучения никто не отвечает.

Анатолий Александров, ректор МГТУ им. Баумана: «Вот такие университеты должны уйти, то есть должна быть жесткая аттестация в университетах. Если они не обладают квалифицированным преподавательским составом, если они не обладают серьезной материальной базой, потому что без этого подготовить инженера, например, в принципе, невозможно, то и они не должны учить студентов. Мы не должны выпускать на наш рынок недоучек».

На минувшей неделе министр образования пообещал отрубить хвосты некоторым вузам — тем, что в погоне за финансированием понабрали на бюджетное обучение хронических двоечников с 30 баллами по ЕГЭ. Если они понаделают плохих бухгалтеров — полбеды. А если это будут врачи или конструкторы атомных станций? В этом году до половины бюджетных мест во многих технических вузах достались абитуриентам с «тройками» по физике и математике.

Ярослав Кузьминов, ректор Высшей школы экономики: «Это касается почти всей эксплуатации транспорта. Я не буду напоминать о тех трагедиях, которые у нас с вами случились за этот год. Это касается машиностроения, это касается вооружений. Хотелось бы все-таки, чтобы нашими вооружениями занимались люди с лучшим знанием математики».

Разогнать сомнительные университеты и институты, поделить освободившиеся деньги между солидными вузами — и будет всем счастье. Увы, по мнению экспертов, простые рецепты нам не помогут.

Сергей Шептунов, заместитель директора Института конструкторско-технологической информатики РАН: «Уже большие деньги на это были потрачены. И где те вузы, которые давали гарантии, что кадры будут, и получали под это миллиарды рублей? К сожалению, кадров нет. Попробовав и потратив массу денег, мы убедились, что мы это сделать в этом формате не можем. Наверное, есть смысл менять формат».

Крамольная идея: очень скоро классическая, веками сложившаяся система образования не сможет соответствовать запросам промышленности. И в первую очередь это коснется российских вузов.

У технарей бытует наглядное сравнение разных систем образования. Система американская — профильная, где готовят узких специалистов. В своей области он знает практически все, за ее пределами — почти ничего. И такой специалист подобен инструменту, «заточенному» на решение конкретной задачи. А чтобы решить другую задачу, нужно взять другого специалиста. Советская система образования давала более широкий набор навыков, и ее можно сравнить со своего рода универсальной ручкой для крепления инструментов. Можно насадить головку гаечного ключа, а можно и отвертку.

У каждой системы свои плюсы. Одна надежней, но а какая универсальнее? Но сейчас технологии и знания обновляются с такой скоростью, что вузы просто не успевают выработать соответствующие учебные программы. Западную высшую школу спасают большие корпорации. Они давно срослись с тамошними университетами и оперативно формируют заказ, кого учить и как.

В России некоторые предприятия тоже пытаются выращивать своих студентов, платят повышенные заводские стипендии, дарят кафедрам самые современные и дорогие приборы.

Михаил Бязев, доцент кафедры измерительной техники Южно-Уральского государственного университета: «Студенты, которые у нас обучаются, знакомы уже со всем оборудованием и знают, как сделать так, чтобы, соответственно, промышленность, производство приносило большую прибыль».

Но часто между образовательными учреждениями и производством пропасть. Какие специалисты нужны стране, зачастую решают сами вузы и не всегда угадывают. Что же, открывать дополнительные центры переподготовки выпускников?

Юлия Храповицкая, инженер Центра нанотехнологии МГТУ им. Баумана: «Наше образование скорее дает такой системный взгляд на проблемы в разных областях. А уже на каких-то предприятиях нужно, конечно, доучиваться, получать знания».

Совсем недавно в стране было перепроизводство юристов и экономистов, потом прозвучал клич «Больше инженеров, хороших и разных!» Популярность технических факультетов выросла на глазах. Вот уже и инженеры нового призыва на подходе.

Павел Михалёв, инженер Центра нанотехнологии МГТУ им. Баумана: «Выпускникам приходится самим искать, куда приложиться. У нас большая проблема в том, что производства высокоточные, наукоемкие, на самом деле, находятся в очень плачевном состоянии».

Зачем стране столько студентов, которые никогда не будут работать по специальности? Российскую высшую школу порой с горечью называют системой передержки молодняка. Кто-то идет в университет, чтобы от армии откосить, кто-то — продлить годы беззаботные, пожить за счет родителей. Людей целеустремленных, пришедших в вузы за конкретными знаниями, в лучшем случае, процентов 30.

Будущая выпускница юридического факультета Горного университета Софья Биндалова свой выбор сделала. Крутиться у шеста прибыльнее, чем листать таможенные декларации. Ну, а диплом — пусть будет. Ради «корочки».