В российском кино разгорается скандал по поводу фильма, который еще никто не видел. Речь идет о картине режиссера Алексея Красовского под названием «Праздник».
Сам режиссер утверждает, что снял легкую новогоднюю комедию. Правда, про блокадный Ленинград. В ролях не
Алексей Красовский, режиссер: «Это история про людей, которые в самые непростые для страны времена умудрялись жить лучше всех. Неприятности начинаются у них только когда в доме появляются двое незваных гостей, одна из которых очень голодная».
Из кусков еще несмонтированного материала сложно понять общую картину. Но с высоких государственных трибун уже звучат угрозы, что никакого праздника не будет. Впрочем, цензуру в России пока никто не вводил. И сами участники «Праздника» приводят убедительные аргументы: фильм снят не на государственные деньги, а на пожертвования — какие могут быть вопросы?
Весь сюжет картины крутится внутри загородного особняка. То есть как таковой блокады в картине нет. Но представьте себе картину: 31 декабря семья встречает на даче, в то время как выехать из города можно было разве что на фронт или в прифронтовую полосу. А уж сам особняк в Пушкине и вовсе был в тылу врага.
Между тем автор ссылается на дневники некоего Николая Рябковского, инструктора отдела кадров ленинградского горкома, написанные в марте 1942 года. «Вот уже три дня я в стационаре горкома партии. Каждый день мясное — баранина, ветчина, кура. Рыбное — лещ, салака, корюшка. Икра, сыр, пирожки и ко всему этому по 50 граммов виноградного вина», — пишет Рябковский.
Но, по официальным документам, в так называемых спецпайках хотя и были мясо, картошка и яйца, но о деликатесах для праздника ничего не говорилось.
Никита Ломагин, доктор исторических наук: «По пшеничной муке — 200 граммов, по чаю — 12 граммов. То есть не получается этого праздника. Этого спецпайка не хватало даже, чтобы жить нормально со своими ближайшими родственниками. Этого не хватало».
Сейчас мы все привыкли оперировать буханками, которые недоеденными на следующий день отправляются в корзину. А в осажденном Ленинграде на человека полагалось 120 граммов хлеба в сутки. И осознав, что такая буханка означала 5 с половиной дней жизни, шутить на тему блокады совсем не хочется.