Музейщики против РПЦ

Российское музейное сообщество бурно обсуждает законопроект «О передаче Церкви имущества религиозного назначения, находящегося в госсобственности», то есть в музеях. Документ сейчас в стадии разработки, но в том, что рано или поздно будет принят сомнений нет. На январской встрече с патриархом Кириллом Владимир Путин высказался за возвращение Церкви того, что у нее отобрали в советские годы.

Сама идея протеста не вызывает. Но музейщиков беспокоит конкретика, а именно как будут передаваться реликвии, например, древние иконы и фрески, кто будет следить за их состоянием, потому что многие предметы настолько ветхи, что без постоянного надзора реставраторов быстро разрушатся.

Эти опасения руководители ведущих музеев страны изложили в открытом письме главе Церкви. Корреспондент НТВ Владимир Чернышёв вчитался в тему.

«Троица» Рублёва находится под крепким запором в Третьяковке — московская весенняя влажность не доберется до святыни. Только взгляд посетителя пронзит плотное стекло. Парадокс, но только безбожный октябрь 17-го и дал возможность разглядеть всем шедевры иконописи в деталях. Ведь самые прославленные из них даже не всем иерархам по праздникам показывали.

Геннадий Попов, директор Центрального музея Древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублёва: «Верующие никогда не видели икону Владимирской Богоматери. Не видели, она стояла в алтаре Успенского собора. Выносилась только в момент коронации государя императора и его супруги».

Оборона церковных реликвий для российских музейщиков была делом чести в советские годы, но сегодня, когда гонения на Церковь давно прекращены, у музеев свои резоны беспокоиться за сохраненные святыни. Беспокойство сторон в связи с подготовкой законопроекта «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной собственности».

Пока еще можно повернуть его статьи в ту или иную сторону. Директор музея имени Андрея Рублёва, что расположен в Андроньевском монастыре в центре Москвы, обеспокоен формулировкой: под имущество религиозного назначения и весь Андрей Рублёв попадает.

Письмо Патриарху с просьбой оставить надзор за древностями профессионалам направили директора ведущих музеев и деятели культуры. Чуть раньше подобное письмо был направлено и президенту Медведеву. Другая часть культурной элиты в интеллигентной полемике в письмах тем же высоким адресатам призывала вернуть Церкви все национализированное большевиками в революционные годы.

Николай Бурляев, народный артист России, президент международного объединения кинематографистов славянских и православных народов: «Если государство не будет разделять установку Церкви по возвращению ей законных святынь, то, значит, вновь государство будет грешить против Церкви как тот вор, который говорит: вы знаете, я украл, но у меня лучше будет этим ценностям».

В Московском патриархате уверяют: в статьях проекта, который еще только будет обсуждать Правительство перед отправкой депутатам, ничего не говорится про музейные ценности.

Всеволод Чаплин, протоиерей, председатель синодального отдела по взаимоотношениям церкви и общества Московского патриархата: «Музейных фондов этот закон не будет касаться. Так что передача икон, которые сейчас находятся в музее, в собственность Церкви вообще не планируется. Закон вообще касается в основном на 90 процентов тех зданий, которые уже переданы Церкви в пользование, а теперь, если закон будет принят, будут передаваться в собственность».

Геннадий Попов, директор Центрального музея Древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублёва: «Как-то мы говорили: недвижимых памятников. Мы же забываем, что масса храмов с росписями. Три часа службы при 100 человеках — это литров 60 воды. Там же вдыхаешь, выдыхаешь. В Успенском соборе мы так 100 лет уже не можем поставить вытяжку с этих свеч».

Что будет со святынями, как их поделят, кто за все заплатит? Вот вопрос музейных специалистов. Ведь и сейчас у государства денег на древнюю культуру едва хватает. Хватит ли у церкви? А кто будет вести учет музейным реликвиям?

Церковь и музеи уже давно прекрасно ладят, да и в решительном размежевании интересов пока никто не заинтересован. Иконы из Третьяковки, например, уже выдавали для богослужений. И дальше можно наладить сотрудничество.

Ирина Лебедева, генеральный директор Государственной Третьяковской галереи: «У нас как раз состоялись уже встречи с представителем патриархии. И мы говорили в русле вот того, о чем заявлялось много раз. А именно о конструктивном диалоге, те конкретные направления нашей общей деятельности, которые могли бы состояться именно в нашем музее».

Но сотрудничать на культурном пространстве проще, чем на экономическом. Ведь денежный вопрос всегда способен испортить отношения.

Все равно вопрос дележа духовного наследия превращается в имущественный спор. Хотя понятия духовности и культуры от такого греховно-мирского понятия как «спор хозяйствующих субъектов» очень, казалось бы, далеки.

В РПЦ тоже уверяют, что готовы сотрудничать с музеями, но подчеркивают не только духовную причину беспокойства за ценности.

Всеволод Чаплин, протоиерей, председатель синодального отдела по взаимоотношениям церкви и общества Московского патриархата: «Мне кажется, что кто-то просто попытался спровоцировать протест музейщиков, чтобы решать свои бюрократические проблемы или какие-то имущественные проблемы».

Но те же слова в адрес оппонентов из РПЦ звучат и со стороны музейных работников. Земля и недвижимость — слишком сложный вопрос даже в духовно-культурном споре.