Итоги 2009 года с Сергеем Малозёмовым

В эти дни в мире продолжают подводить итоги 2009 года, фиксируя для истории его главные события. Наблюдавшие за многими из них журналисты НТВ тоже составили свою картину ушедшего года. В серии репортажей «Мой 2009» наши коллеги рассказывают, каким он был лично для каждого, кто ежедневно ездил на съемки, оставляя впечатления от увиденного и услышанного за кадром.

Сегодня свои итоги года подводит корреспондент НТВ Сергей Малозёмов.

Весь 2009-й я старался следить за всем новым и интересным, что происходит в медицине, науке и технологиях. Но начинался и завершался этот год для меня с другой темы, оставившей глубокое и тяжелое впечатление. Благодаря работе над анонсами военных фильмов Алексея Пивоварова о Ржеве и Москве 41-го года, я впервые побывал на местах труднейших и зачастую незаслуженно забытых боев, где погибли сотни тысяч солдат — в Тверской, Калужской, Смоленской и Московской областях.

Олег Кондратьев, краевед, научный консультант фильма «Ржев»: «По количеству жертв то, что здесь было, даже больше, чем под Сталинградом».

Я познакомился с удивительными людьми, которые, как историк Владимир Мельников, совершенно бескорыстно, только чтобы восстановить справедливость, стараются найти забытые захоронения и воздать, наконец, погибшим заслуженные почести. И, конечно, когда видишь, через какой ужас пришлось пройти нашим дедам — неразбериха со стороны командования, плохое вооружение и снабжение едой — начинаешь еще больше ценить то, что в итоге они все-таки победили.

Еще один пример мужества поразил меня во время августовской командировки в Египет. Там буквально родились во второй раз четверо ныряльщиков из Москвы. В разгар курортного сезона чудесное спасение российских дайверов — тема номер один в египетской прессе. Группу россиян отнесло течением во время погружения, они больше тридцати часов провели в открытом море.

К счастью, не растерявшись, они надули спасжилеты и соединились веревкой. Причем, что характерно для Египта, в итоге их никто не спас — они сами выбрались на берег, продрейфовав около ста километров. О том, что им пришлось пережить, ясно говорили обожженные солнцем и морской водой лица.

Анна Филиппенко, дайвер: «Как у каждого нормального человека, оно всегда присутствует — чувство страха».

Еще одно из впечатлений года — поездка в Данию накануне конференции ООН по климату. Датчане, конечно, искренне верят в глобальное потепление и то, что каждый из них может что-то изменить. Они переселяются в «умные» дома, делают удобрения и биогаз из навоза свиного и человеческого, соглашаются пересесть с машин на велосипеды. Там, если зазеваешься, тебя вполне может сбить велосипедист. Сесть по утрам в припаркованную машину бывает целой проблемой.

Из-за стремления сократить выбросы и разгрузить дороги в Дании даже ввелиобщим решением по демократической процедуре налог на приобретение автомобиля в размере 180 процентов от его стоимости. То есть, покупая машину, ты платишь как за три машины. Не удивительно, что все датчане такие стройные и подтянутые. Чего, увы, нельзя сказать о все большем числе россиян.

В 2009-м мне не раз приходилось делать сюжеты о наших соотечественниках, страдающих ожирением. Это просто кошмар, насколько их уже много, и как активно на этом зарабатывают производители средств для похудания и поставщики большой одежды. Вот эта куртка 84-го размера. В нее поместится где-то примерно три человека обычной комплекции.

Впрочем, если говорить о здоровье, есть и кое-что хорошее. 2009-й стал годом многочисленных прорывов в медицине. Генетические анализы все точнее предсказывают, каких болезней стоит опасаться, ДНК-диагностика эмбрионов позволяет гарантировать рождение здоровых детей, новые технологии — стволовые клетки и генная терапия — позволяют успешно бороться с болезнями, которые ранее считались неизлечимыми.

На Западе энтузиазм по этому поводу так велик, что есть даже прогноз: половина родившихся в двухтысячные детей доживут до ста и более лет. Есть и более оптимистичные прогнозы. Их дает британский геронтолог Обри ди Грей, у которого я брал интервью во время его визита в Москву.

Сергей Малозёмов: «Как вы думаете, до какого возраста смогут дожить те, кому сейчас 20–30 лет?»

Обри ди Грей, геронтолог: «Я не знаю точно, но предполагаю, что человеку вполне по силам дожить и до тысячи лет».

Так что будем надеяться на медицину и стараться беречь здоровье, и тогда, может, кому-то из нас посчастливится встречать не только две тысячи, но и три тысячи десятый год.