К 100-летию «Русских балетов» Дягилева

Сцены из балета — в музейных залах. В Москве открывается выставка, посвященная 100-летию знаменитых «Русских сезонов» Дягилева. Экспонаты воссоздают антураж, в котором рождались весьма экстравагантные спектакли. Публика спорила о них буквально до драк. Декорации, костюмы, афиши — всего около 500 предметов собраны по всему миру.

Корреспондент НТВ Анастасия Литвинова осмотрела коллекцию.

Такие конструкции сложно назвать костюмами, и, тем не менее, это точная копия нарядов, которые были созданы по эскизам Пикассо для дягилевского балета «Парад». Хотя, конечно, балета в привычном понимании этого слова на сцене не было, ведь танцевать в таком облачении невозможно. За эти смелые решения Дягилеву часто выказывали недовольство поклонники классического балета. Это сейчас критику Татьяне Кузнецовой и поругать-то нечего — здесь она может только восхищаться.

Татьяна Кузнецова, критик: «Чем свободнее чувствовали себя художники в дягилевской антрепризе, тем в более жесткие рамки загонялся хореограф. Ему приходилось считаться с их фантазией, с их формами. Вот, пожалуйста — балет „Шут“, который и балетом-то, собственно, назвать трудно. Разве можно танцевать в таком костюме?»

На премьере «Весна священная» артисты были в этих языческих костюмах, на ногах — лапти вместо пуантов. Такой балет некоторым тоже показался неправильным. Зрители подрались. Первый свой сезон Дягилев открыл в 1909 году в Париже, и 20 лет, пока он удивлял публику новыми спектаклями, русский балет в Европе считался важнейшим из искусств. Для него рисовал Рерих, Матисс, Серов. На занавесе к спектаклю «Голубой экспресс» внизу видна подпись Пикассо.

Лидия Иовлева, заместитель генерального директора Государственной Третьяковской галереи: «Мы хотели еще подчеркнуть то, что было главным в антрепризе Дягилева — это синтез, синтез соединения, так сказать, художника, музыканта, композитора и танцовщика. Хореографии, сценографии и музыки».

Одни классические пуанты на выставке все-таки есть. Связана с ними почти детективная история. Ольга Мазур и ее муж Айвар нашли их в куче с мусором, который их лондонский приятель выбрасывал из подвала своего дома.

Ольга Мазур: «Меня заинтересовала таинственная тогда для меня надпись: „3 июля. Карнавал“. Я провела расследование и узнала, что данные пуанты принадлежали Тамаре Карсавиной».

Дягилев никогда не привозил свои балеты в Россию, а когда он умер, был уже Советский Союз. В новой стране его искусство не было нужно. Бесценные костюмы, рисунки раскупили музеи и коллекционеры из других стран. И чтобы показать в Москве такую выставку, ее кураторам пришлось объехать весь мир. Экспонаты находили и в Европе, и в Америке, и даже в Австралии.