Евгения Чудновец в интервью НТВ: я бы снова нажала кнопку «репост»

Воспитательница была осуждена на шесть месяцев за то, что сделала репост видео, которое было размещено на странице в соцсети с вымышленным именем. На кадрах ребенка заставляли раздеваться перед камерой. Чудновец призывала правоохранителей разобраться в случившемся. При этом женщина с помощью репоста разместила видео не на личной странице, а в своей группе под названием «Реалити-шоу Че KF». В результате расследования выяснилось, что ролик был сделан в детском лагере. Вожатый и воспитатель были осуждены за издевательства над ребенком. Однако и сама Чудновец получила срок — за распространение детской порнографии.

Ирада Зейналова: «Вы сейчас бы нажали эту кнопку „репост“?»

Евгения Чудновец: «Да».

Ирада Зейналова: «И вы точно понимаете, что вы не пошли бы с этим материалом в прокуратуру? Вы именно обратились бы к соцсетям?»

Евгения Чудновец: «Да, я не пошла бы в прокуратуру, и не пошла в тот раз, потому что я уже знала, что идет расследование. В том плане, что Данилян (бизнесмен, анонимно выложивший ролик в Интернет) уже сидел в Следственном комитете на тот момент».

Ирада Зейналова: «А почему вы не стали апеллировать (если вы не верите, что на месте разберутся) к областным, региональным, московским инстанциям, в конце концов? Вы могли пойти законным путем, написав заявление в прокуратуру. Почему вы не использовали этот шанс?»

Евгения Чудновец: «Да потому что я — наивная. Я думала, что раз Следственный комитет кого-то допрашивает, что они проведут расследование, разберутся во всем без меня. То есть зачем? У меня к тому же маленький ребенок, мне вообще неудобно было ходить в какие-то органы».

Ирада Зейналова: «В результате, когда все начало закручиваться серьезно, страшно было, наверное?»

Евгения Чудновец: «Страшно, очень страшно было, да. Когда мне сказали на суде, что пять лет мне дадут, у меня глаза округлились, я просто минуты, наверное, две молчала и не понимала вообще, что происходит. Мы с Андреем (муж Чудновец — ред.) верили всегда, что это все пройдет само, то есть они сами разберутся и меня оправдают, то есть они не будут продолжать эту затею, в которой сами ничего не понимают».

Ирада Зейналова: «Мы разговаривали с обвинением, они утверждают, что шли по букве закона. Ролик есть? Есть. Самые лучшие намерения к делу не подошьешь. Ролик вывешен, она должна была поступить так, а не так, как она поступила, поэтому вот мы ей по минималке, но делаем. И переубедить мне их не удалось».

Евгения Чудновец: «Вообще, мир Интернета — если ты видишь какое-то видео, которое тебе нравится или не нравится, ты ставишь лайк, допустим. Если оно тебя жутко бесит, ты можешь пожаловаться. В таком случае, если бы уж взяли прокуроры мир Интернета как-то под свой контроль, тогда сделайте кнопку „пожаловаться в прокуратуру“ сразу же. Я думаю вот так».

Ирада Зейналова: «То есть новая реальность появилась, а новые знания у тех, кто принимает решения, не появились? И новое отношение тоже?»

Евгения Чудновец: «Нет. И нет желания разбираться в этом, что пугает меня».

Ирада Зейналова: «А вы уже в Сети были?»

Евгения Чудновец: «Нет».

Ирада Зейналова: «Собираетесь?»

Евгения Чудновец: «Пока я не готова к этому».

Ирада Зейналова: «У вас нет телефона, нет никаких гаджетов?»

Евгения Чудновец: «Нет. Вот сейчас меня он будет отвлекать, скажем, нагонять суету какую-то ненужную, я буду больше нервничать, отвлекаться от своих проектов, отвлекаться от сына».

Ирада Зейналова: «Какие проекты?»

Евгения Чудновец: «Ну, у меня в проекте создание общественной организации».

Ирада Зейналова: «С Лёвой (сын Чудновец — ред.)? Ведь пять месяцев вас не было рядом с Лёвой. Как это наверстать?»

Евгения Чудновец: «Все время быть с ним. Да, мы берем его везде, он с нами постоянно».

Ирада Зейналова: «Получается, вы неравнодушный, но наивный человек, который пытался защитить другого ребенка. И в результате пострадал ваш ребенок».

Евгения Чудновец: «Он пострадал, я пострадала, Андрей пострадал. Пострадали моя мама, сестра. Все пострадали. Пострадал мой бизнес, пострадало общество, пострадали вожатые, пострадали многие-многие люди, но я думаю, что все эти страдания не зря. И надо дальше продолжать эту борьбу за справедливость».