Где в России воздух отравлен смертельно опасными диоксинами? И при чем тут утилизация мусора?
Заколдованный круг. На минувшей неделе столичные власти вновь убеждали общественность в том, что мусоросжигательные заводы, расположенные в черте города, экологически безопасны. Подействовало, правда, не на всех.
Что же до ситуации с экологией в целом по стране, то она, мягко говоря, не самая благополучная в мире: в сотнях населенных пунктов загрязнение воздуха, почвы и воды, по некоторым данным, представляет угрозу для здоровья. На душу населения в России одних только твердых бытовых отходов приходится 300 килограммов в год.
С учетом прохладного отношения граждан к сортировке мусора, местами никудышной инфраструктуры и последствий кризиса, лучше вряд ли будет. Что нас ждет, пытался понять корреспондент НТВ Алексей Поборцев.
Светлана Светличная, актриса: «Да и самим хочется пожить. Я бы хотела еще дышать воздухом».
Коварная соблазнительница из «Бриллиантовой руки» Светлана Светличная собирает подписи против строительства мусоросжигательного завода. Несколько лет назад двор в московском районе Ясеневе был признан образцовым. Теперь совсем рядом, в леске, построят завод по сжиганию мусора. От завода до ближайшего дома — около 500 метров, в два раза меньше, чем это должно быть по утвержденным санитарным нормам.
Светлана Светличная, актриса: «Говорят — новые технологии, фильтры… Но нас настолько часто обманывали власти, что никто не верит. Даже я, очень доверчивая, не верю, что этот завод не будет выпускать медленную смерть».
За год Москва производит огромное количество бытовых отходов — более 3 миллионов тонн. Что делать с таким количеством мусора, если за последние 20 лет Московская область не выделила ни одного квадратного метра на строительство новых полигонов для столичных отходов, а старые свалки уже переполнены? Московские власти предлагают часть мусор сжигать.
Александр Смирнов, генеральный директор государственного унитарного предприятия «Экотехпром»: «Мусоровозы выгружаются в приемный бункер, который мы видим за стеклом, далее крановщики обеспечивают перемешивание мусора».
Гендиректор «Экотехпрома» Александр Смирнов устроил для нас подробную экскурсию по мусоросжигательному заводу в московском районе Алтуфьеве. Несортированный мусор прямо из квартир москвичей после радиационного контроля и взвешивания попадает в печь. За температурой сжигания (около 900 градусов) следит компьютер.
Александр Смирнов, генеральный директор государственного унитарного предприятия «Экотехпром»: «Здесь работает газовая горелка, которая включается в автоматическом режиме, независимо от желания оператора сэкономить газ».
Магнит вылавливает оставшиеся в золе банки и железки. Потом их прессуют и сдают на переплавку. Тепловая энергия от горения мусора используется для выработки электричества. То, что не сгорело, вывозят на полигоны для захоронения.
Подобные технологии давно применяются в Европе. В здании, расположенном в центре Вены, не проходят художественные выставки, здесь в печах горит мусор. Московские чиновники не понимают, почему жители столицы сбирают подписи против строительства шести новых мусоросжигательных заводов в городе. В Европе ведь жгут — и ничего. Но в Вене сжигают остатки от переработки уже сортированного мусора, а у нас в печь летит все подряд, в том числе батарейки и аккумуляторы.
Олег Митволь, заместитель руководителя Федеральной службы по надзору в сфере природопользования: «Ни в одной стране мира, ни на одном мусоросжигающем заводе батарейки не сжигают. Последний раз такого рода обращение с людьми применяли во время первой империалистической войны, когда брали эту химию и через, так сказать, соответствующие
В Алтуфьеве батареек не боятся. Две трети площади завода занимают фильтры. Наши фильтры и с батарейками справятся.
Александр Смирнов, генеральный директор государственного унитарного предприятия «Экотехпром»: «Система очистки дымовых газов на мусоросжигательных заводах Москвы рассчитана под реально существующий в Москве состав бытового мусора. С содержанием в мусоре пленки, пластмассы бумаги, стекла и небольшого количества батареек и аккумуляторов».
Но главные претензии экологов — даже не тяжелые металлы. Заводы выбрасывают в атмосферу диоксины — одни из самых ядовитых веществ на планете и сильнейшие канцерогены.
Лев Фёдоров, президент союза «За химическую безопасность»: «А если у вас не полностью отнимут иммунитет — а отнимут его на 30%, — вы же об этом никогда не узнаете. Вы просто умрете на три года раньше. Или во время ближайшей же простуды количество умерших увеличится. Вот чем страшны диоксины — тем, что они понижают иммунитет у больших групп населения».
Владимир Прокопенко, заведующий отделом терапии медицинского центра ГлавУпДК МИД РФ: «Это высокотоксичные соединения, которые воздействуют как яды на систему продолжения рода, на репродуктивную систему, иммунную, нервную. Особенность этих ядов в том, что они не разлагаются. Попавшая куда угодно — в воздух, в почву, в воду — молекула или определенное количество молекул, могут там постоянно циркулировать».
Во время войны во Вьетнаме американцы распыляли над джунглями белый порошок. В сельве опадали листья, а люди и животные получали отравления от неизвестного яда. Хватало одного нанограмма на килограмм веса человека.
В 1976 году диоксиновая трагедия произошла в предместьях Милана.
Источниками диоксина являются не только химические производства или мусоросжигательные заводы. Пожар на крупной городской свалке, где немало пластиковых пакетов и других хлоросодержащих отходов, выбрасывает в воздух неконтролируемое количество диоксина.
Александр Смирнов, генеральный директор государственного унитарного предприятия «Экотехпром»: «Мы постоянно контролируем выбросы диоксинов из дымовой трубы нашего завода, и не было еще ни одного случая, чтобы были превышения по концентрации выброса диоксинов сверх нормативов, утвержденных для Западной Европы и для города Москвы».
Даже если все шесть новых мусоросжигательных заводов, которые планируют построить в Москве, будут самыми чистыми в мире, столичный воздух и без них уже чистым не назовешь. Экологическая нагрузка на мегаполис огромна.
Владимир Прокопенко, заведующий отделом терапии медицинского центра ГлавУпДК МИД РФ: «Что такое автомобиль с его выхлопной трубой? Не что иное, как химический комбинат с трубой для выхлопов отходов. И там такой пейзаж токсических соединений, что мало не покажется. А если мы скажем, что таких автомобилей у нас три миллиона? Они циркулируют по нашим городским сосудам. Поэтому добавление даже потенциально неблагополучного производства может стать последней каплей».
Зачем сжигать весь мусор, когда бутылки можно сдать, бумагу и пластик переработать, а картофельные очистки пустить на удобрения? Так поступают в Германии. Похожий эксперимент проводят в городе Дзержинске в 30 километрах от Нижнего Новгорода. То, что невозможно использовать, отвозят на перерабатывающий завод, спрессовывают и закатывают в пластик.
Но эксперимент закончился, толком не начавшись.
Максимум через три года все подмосковные полигоны для захоронения мусора будут переполнены. Времени для решения мусорной проблемы почти не осталось.