Зеленый спецназ

Зеленое наваждение. До России докатилась мода на ответственное потребление. Людей, осознавших необходимость последнего как неотъемлемой части заботы о природе, называют экосексуалами.

Однако и радикальных защитников окружающей среды в стране хватает. В чем между ними разница и кто из них больше для матери-природы ценен, разбирался корреспондент НТВ Владислав Сорокин.

В московском ли, в питерском ли супермаркете — они везде одинаковы. По полчаса разглядывают этикетку и осуждающе покачивают головой

Игрь Бабанин: «Здесь концентраты, но все-таки что-то. Упаковка совершенно неправильная».

Эмилия Надин: «Мука, маргарин-улучшитель, а улучшитель — это глуминат натрия. Это очень опасный консервант».

Западное общество нарекло их экосексуалами или ответственными потребителями — те, кто кошельком борется против зараженных химией товаров и компаний с грязным производством. Секс тут оказался ни при чем, но термин прижился и перебрался в Россию.

Другие молодые и активные (категория та же, от 20 до 35, как правило, с вузовским дипломом) тоже за спасение планеты. И на компромисс идти не готовы.

Быть радикалом и ходить на акции протеста было модно в революционные 90-е. И вот другая экоинкарнация — планете не навредить и товаров чересчур не потреблять. Для экосексуала это почти матерное слово. Игорь знает, как потреблять меньше. Он дома установил энергосберегающие лампочки, счетчик на воду и даже спецнасадку на душ.

Игорь Бабанин: «Продукция с американских авианосцев. Там же пресную воду надо экономить. То есть фактически это уже не вода, а водная пыль».

Меньше энергии и воды в квартире, значит меньше гидро и атомных станций в мире, а значит меньше вреда планете.

Игорь Бабанин: «Я не хочу участвовать в раздирании планеты на части, которое сейчас происходит».

Игорь сортирует мусор, а на работу даже холодной осенью едет на велосипеде. Для Игоря экология — это жизнь, для дизайнера Алёны Ахмадулиной не больше, чем мода. Это был международный проект — ударим чистыми сумками из хлопка по вредным полиэтиленовым пакетам. В нашей стране ударить не удалось. С сумками Ахмадулиной стали ходить не в магазины за продуктами, а на вечеринки за гламуром.

Алёна Ахмадулина, дизайнер: «Каждому из тех, кому я подписывала сумку, я задавала вопрос: „Для вас это фэшн-история или вы боретесь с пластиковыми пакетами?“ Все отвечали, что все-таки это фэшн-история. Модно иметь вещь от люксового дизайнера за тысячу рублей и модно быть добрым».

Радикалы к экосексуалам относятся терпимо. Но это не их метод. Они выходили на улицы и знали, что могу попасть в тюрьму за незаконные акции. Для них борьба за зеленую планету это нечто большее, чем поход в супермаркет.

Кирилл, активист радикального экологического движения «Хранители радуги»: «Бизнес начинает манипулировать людьми на их светлом устремлении к экологии. Бизнес берет и подменяет понятия, впаривает им свою продукцию как экологически чистую, а на самом деле у них один товар экологически чистый, а другой под другой маркой выпускается, но он совершенно экологически не чистый».

У Кирилла когда-то была жена, но страсть к борьбе превысила страсть обычную и жена ушла. Его часто били, но он все еще в строю «Хранителей радуги». Это радикальное движение протестуют больше 10 лет.

Москвичка Эмилия (экосексуал в душе) такие акции осуждает. Она жила обычной жизнью главбуха, но однажды увидела, как что-то выросло за соседним домом.

Эмилия Надин: «Я начала спрашивать у знакомых, что это у нас, может, для лыжников какую-то трассу открыли. На что мне говорят: „Это же городская помойка, наслаждайся видом“. Три года я наслаждаюсь и понимаю, что нужно что-то срочно сделать».

Сердце Эмилии не выдержало, и она стала жить по новым экоправилам. Перед покупкой, например, косметики Эмилия сверяется с «черным списком» компаний, что тестируют продукты на животных. Страшные фото экспериментов прилагаются к списку. Иногда она слышит, как защитники природы где-то провели радикальную акцию. Но это не ее путь.

Эмилия Надин: «Агрессия вызывает агрессию, нужно объяснять людям, чтобы человек сам понял».

Роман Юшков, лидер «Анархо-экологическое сопротивление»: «Мы не можем себе позволить там какие-то проекты из серии „Экообразование“, „Экопросвещение“, потому что у нас дети в токсические обмороки падают в местах нефтедобычи».

В офис к пермским радикальным экологам постучали жители, у которых под окном строят бензоколонку. Пенсионеры пришли за советом, как лучше бороться: написать письмо губернатору или жалобу в прокуратуру. А им посоветовали — идите лучше на улицу.

Активист движения: «Вот в этих публичных мероприятиях вы должны использовать весь накопленный европейский опыт».

К светлому экобудущему Роман ведет пермских радикалов больше 6 лет. Одно время он думал о том, чтобы из маргинала вырасти в политика, но потом встретился с партийными зелеными из Европарламента и понял, что их идеи далеки от суровой пермской жизни.

Роман Юшков, лидер «Анархо-экологическое сопротивление»: «Это абсолютно чуждые мне люди, которые поддерживают все самые пошлые, я бы сказал, идейки. Я понял, что я кто угодно, но я не еврозеленый».

Пенсионеров Роман и сотоварищи так и не переубедили. К акциям протеста жители оказались не готовы. Экосексуализм им тоже вряд ли поможет.

По большому счету у тех и других цель одна — акцией протеста или образом жизни, но донести миру свое послание «Берегите природу, мать вашу». Получится ли? У социологов на этот счет есть своя теория социальной диффузии.

За сухими формулами — простая мысль о том, что чем больше людей знает о какой-то идее, тем быстрее она распространяется. Экосексуалы любят иной раз упомянуть эту теорию. Ведь согласно ей, спасать мир можно просто поговорив с кем-то на улице. Мысль пойдет дальше, еще дальше. Когда-нибудь все люди во всех странах поймут, не важно радикал ты или сексуал. Все-таки главное — эко.