Проводить великого певца Муслима Магомаева в последний путь пришли сегодня примерно семь тысяч человек.
Сегодня у входа в Зал имени П. И. Чайковского выстроилась очередь, тянувшаяся от самых Патриарших прудов. Проститься с Муслимом Магомаевым смогли семь тысяч человек. Примерно столько же, не успев попасть в зал за отведенные четыре часа, заполонили всю Триумфальную площадь.
Расставание с первым советским
Репортаж корреспондента НТВ Антона Войцеховского.
Очередь из желающих проститься с Муслимом Магомаевым растянулась вдоль улицы Большая Садовая почти на полкилометра: от одного из московских клубов — до зала имени П. И. Чайковского. И многие увидели в этом аллегорию. Ведь кто как ни Магомаев умел сочетать в своем репертуаре современную эстраду и признанную классику.
И не в первый раз истинную меру народной любви оценивают по количеству народа, пришедшего проститься. Если так, то свой статус обожаемого певца вне времени и границ государства Магомаев сегодня подтвердил.
«Для меня этот певец стоит абсолютно на одном уровне с такими гениями, как Доминго, Паворотти, Карерас. Это абсолютно равнозначные величины в мировом искусстве», — высказывает свое мнение мужчина.
«Мне кажется, ни одного человека нет, который бы не любил его пение, не только в России, но и во всем бывшем Советском Союзе», — говорит женщина.
И даже место прощания — зал имени П. И. Чайковского — в случае с Магомаевым не выглядит нелогичным или претенциозным. Здесь в 1966 году состоялся его первый сольный концерт и именно с этого зала идет знаменитая манера певца сочетать, казалось бы, несочетаемое: оперные арии, эстрадные шлягеры и песни советских композиторов.
О том, что прощаются со знаменитостью, мог догадаться даже человек, случайно попавший сюда — по количеству фотоаппаратов и камер. И после смерти Магомаев остался настоящим артистом, одинаково притягивающим людское внимание в любой ситуации.
Юлий Гусман, режиссер: «Мы очень плохо умеем любить живых. И вот когда человек уходит, выясняется, что это пропасть, и его нельзя никем заменить».
Роман Виктюк, заслуженный деятель искусств России: «Он последний Орфей на Земле. Песни, которые он пел, которые мы слышали — эти были райские песни».
После его смерти газеты пестрели сравнениями: Русский Орфей, Элвис Пресли, Фрэнк Синатра. Но это клише современные, а самобытность певца легко проверить по слову «кумир» — в речи тех, кто и сам достиг настоящего звездного статуса.
Алла Пугачёва, народная артистка СССР: «Хоть и говорят, не сотвори себе кумира… Я его себе лет в 14 сотворила. И не знаю, как сложилась бы моя судьба, если бы моим кумиром не стал Муслим Магомаев. Никогда не пожалею о том, что я сотворила этого кумира».
Когда гроб с телом выносили, толпа окончательно перегородила улицу. К традиционным в таких случаях овациям и полузабытому истовому прощанию с отъезжающей машиной добавился еще один штрих. В московском метро по громкой связи включили песни Магомаева. Так что даже с позиции современного