Имперский дух хранят полуразрушенные стены

Люди, которые некогда составляли элиту России, в начале прошлого века подвергались гонениям и репрессиям. Многие вынужденно бежали за границу. Их дворянские поместья и графские усадьбы оставались заброшенными и бесхозными.

Сейчас историки все чаще говорят о том, что это памятники архитектуры и что необходимо сохранять культурное наследие. К сожалению, многое уже не восстановить.

Репортаж корреспондента НТВ Катерины Правдиной.

Тотальная удручающая разруха — типичное состояние усадеб Ленинградской области. Таких в регионе 90%. Если учесть, что Гатчинский район — лучший по сохранению культурного наследия, нетрудно догадаться, как обстоят дела в других уголках края. Поэтому его историки в этом отношении смело называют зоной бедствия.

До революции на территории Ленобласти располагалось более двух тысяч дворянских усадеб. И это были не просто одиноко стоящие особняки — целые дворцовые комплексы с парком, храмом и, конечно, господским домом.

Сегодня таких ансамблей остались единицы, отдельных сооружений — десятки. Иногда они из разряда второстепенных, в большинстве случаев — руинированные.

Так, от усадьбы фельдмаршала Витгенштейна осталась родовая усыпальница и богадельня. Теперь в ней туберкулезная больница. А строил все это сам Александр Брюллов.

Александр Марголис, сопредседатель петербургского отделения ВООПИК: «Это своеобразная показушность. То, что у всех перед глазами, что можно предъявить зарубежным делегациям, более или менее поддерживается в порядке. Стоить отойти в сторону и хоть трава не расти».

Владения Елисеевых-Фоминых в Белогорке — это теперь заросший сад и лишенный перекрытий, но сохранивший изысканность редкого северного модерна дворец. Он был брошен около 10 лет после того, как оттуда съехал институт Академии сельхознаук.

Потом его постепенно разоряли а сейчас продали частному лицу. Новый владелец получил усадьбу без интерьеров, зато с сухими подвалами. Собирается сделать там дом отдыха.

Такой способ сохранения дома в данном случае — самый подходящий. Историки, правда, надеются восстановить дворянский дух, хотя бы в маленьком уголке большого особняка.

Александр Семочкин, реставратор, создатель музея Набокова в Рождествене: «Мы теряем целый пласт отечественной культуры. Это наша история. Мы обрекаем детей стать Иванами, не помнящими родства. Если мы кухаркины дети, взявшие власть в свои руки, и для нас это чужое, тогда мы достойны называться кухаркиными детьми».

Александр Семочкин — архитектор. Он лично восстановил усадьбу Набокова в Рождествене после серьезного пожара в 1995 году. Тогда при полном отсутствии финансирования бригада реставраторов консервировала обугленные бревна, очищала не до конца сгоревшие доски и отбивала уцелевшие гвозди. Так удалось сохранить несущие стены до верха второго этажа и внедрить старое дерево в новые конструкции.

Ирина Авикайнен, заведующая музеем-усадьбой «Рождествено»: «С финансированием сложно. Особенно это касается восстановления дома. Небольшие суммы, которые выделяются, гасятся инфляцией».

Пусть и частично, но отреставрированная эта усадьба и действующий в ней музей — исключение из правил. Это заслуга интузиастов. Хотя здесь дом — федеральный памятник.

Правда, сам музей в областном ведении, а земля — в муниципальном. Такая неразбериха со статусами в области повсеместно.

Часто у известных дворянских усадеб нет вообще никакого статуса. Ими никто не занимается, потому что никто не может оценить тот самый имперский дачной дух, который из последних сил хранят полуразрушенные стены.