Слово и дело

На минувшей неделе наверху говорили о мерах по противодействию коррупции: уровень последней зашкаливает. Может, неотвратимость конфискации положит конец тяге иных чиновников к личному обогащению? Инициативам снизу тоже нашлось место, причем весьма символичным — из закаленной стали.

Сергей Нарышкин, руководитель администрации президента РФ: «Наши нынешние действия — это уже не намерения, а именно действия. Нам отступать уже некуда».

Всем российским федеральным ведомствам, задействованным в битве с неистребимым, увы, пока злом, поручено до 1 октября завершить разработку собственных антикоррупционных планов. Проблема многообразна — дают, берут, присваивают и легализуют все, кому не лень, — а до суда доходят только очевидные дела. Когда же речь идет о привлечении к ответственности какого-нибудь серьезного госчиновника, система буксует или и вовсе капитулирует.

Идея конфискации имущества и доходов, нажитых нечестным путем (с использованием служебного положения и т. д. ), не нова, но такой масштаб, похоже, впервые, отмечает НТВ.

Юрий Чайка, генеральный прокурор РФ: «Вплоть до того, что мы будем привлекать и возможности Службы внешней разведки для отыскания такого имущества за рубежом».

Что будет легко — никто не обещал: тактику вербально-бумажного боя с коррупцией страна освоила вполне, в тех, кто говорил и предупреждал, недостатка не было и нет. Но, может, наконец, кто-то что-то и сделает?!

Весьма символичную посылку на днях отправили в Москву из Владимирской области: местные кузнецы выковали топор «для отрубания лап мздоимцам». Модель, что называется, действующая, но, ясное дело, понимать это буквально не стоит. Одно очевидно: страна ждет, что решения на антикоррупционном фронте будут приниматься решительные и без оглядки на чины или фамилии.

Юрий Бородин, кузнец: «Он закаленный, сталь хорошая. В рабочем состоянии».