Шувалов: у России есть запас прочности

Цель — успешная конкуренция на глобальных рынках. На минувшей неделе объявлено, что в ближайшие годы в России может быть создан полноформатный финансовый центр.

По словам президента Медведева, это позволит модернизировать всю финансовую инфраструктуру страны, привлечь в экономику дополнительные ресурсы, причем не только зарубежные, но и внутренние.

Из заметных событий в данной области отметим также Байкальский экономический форум, состоявшийся в Иркутске. «Итоговая программа» НТВ отправилась на это мероприятие, чтобы поинтересоваться у первого вице-премьера Игоря Шувалова, каков запас прочности российской экономики в условиях мирового финансового кризиса и нестабильных цен на нефть.

Кирилл Поздняков, ведущий НТВ: «Роль Сибири и Дальнего Востока в глобальном развитии… Вот сейчас это действительно приобретает какое-то новое звучание?»

Игорь Шувалов, первый заместитель председателя правительства РФ: «Мы с детства знаем это высказывание, что „Россия Сибирью прирастает“ и так далее. Но в настоящий момент те задачи, которые стоят перед Россией, заставляют нас на этот регион взглянуть иначе. Мы понимаем, что в ближайшие десятилетия наибольшего успеха добьются те, кто могут сочетать минеральное сырье или извлекаемые ресурсы с интеллектуальным продуктом.

И мы считаем, что на территории Сибири и Дальнего Востока можно создавать необходимые предпосылки для того, чтобы здесь была кузница новых технологий. То есть это территория новых технологических прорывов».

Ведущий: «А что может помешать? Наверняка какие-то прогнозы есть».

Игорь Шувалов: «На кладовую Сибири многие как раз смотрят, как на место, где можно почерпнуть сырье, а потом его благополучно вывезти из России. Мы бы этого не хотели. Мы бы хотели создавать совместные предприятия, научные школы с нашими зарубежными партнерами. Чтобы совместить сырье, которым мы обладаем, и тот уникальный интеллектуальный продукт, который мы создадим. Тогда мы могли бы производить конечный продукт самого высокого качества.

Нам для этого необходимо иметь партнеров, которые уже к настоящему моменту обладают высокими технологиями. Нам эти технологии, с одной стороны, необходимо приобретать, с другой стороны, вместе с этими партнерами надо работать над тем, чтобы создавать новые технологии. Поэтому партнерство, еще раз партнерство и партнерство. Мы должны работать с нашими зарубежными партнерами по созданию новой ценности нового качества».

Ведущий: «Сейчас финансовая ситуация в мире не очень стабильная. Цены на углеводороды тоже колеблются. Ваша оценка — насколько прочна сейчас российская экономика и насколько может хватить этого запаса прочности?»

Игорь Шувалов: «Могу сказать совершенно точно, что если цена на нефть и дальше продолжит свое падение, то мы никаких существенных ограничений в своем развитии испытывать не будем. Конечно, нас все это касается. Нельзя сказать, что российская экономика не испытывает сложностей. Конечно, мы испытываем сложности, вы видите, что происходит.

Происходит некоторый отток капитала, наши банковские учреждения испытывают сложности с ликвидностью, потому что на международных рынках сегодня не так легко занимать денежные средства, как это было, положим, год-два назад.

Но, тем не менее, могу сказать, что запас прочности у нас высокий, и даже если ситуация будет ухудшаться, мы будем стоять прочно на ногах. Может быть, нам придется где-то более жестко относиться в том числе и к своей политике расходов, и к принятию соответствующих решений. Но еще раз — никогда это не повлияет на наши социальные и инвестиционные расходы, они будут в полном объеме выполняться.

Но мы должны внимательно следить за тем, что происходит в настоящий момент. Это очень полезно — лишний раз посмотреть, не совершаем ли мы каких-либо ошибок, планируя свои бюджетные расходы, думая о том, что цена на нефть и газ будет все время высокой. Иногда полезно посмотреть на те перспективы, которые нас, возможно, ожидают, если цена на нефть будет и ниже 90 долларов. Поэтому мы должны быть готовы к очень жесткой финансовой дисциплине».

Ведущий: «А если посмотреть на современную российскую экономику в целом, какие бы Вы тенденции отметили? Ну, скажем так, позитивные или все-таки тревожные?»

Игорь Шувалов: «Есть один фактор, о котором мы постоянно говорим. И занимаемся этим вопросом. Это высокая инфляция. Мы понимаем, что надо, конечно, ответственно себя вести по фактору инфляции, и мы делаем для этого все необходимое. Но вместе с тем понимаем, что это не исключительная ситуация, в которой оказалась Российская Федерация. Наши зарубежные коллеги и партнеры также испытывают фактор высокой инфляции.

Так вот, за исключением инфляции все другие факторы, фундаментальные факторы российской экономики, очень прочные. И мы считаем, что в настоящий момент наша экономика находится в здоровом состоянии. Мы можем подготовиться к осуществлению крупных проектов.

И самое главное — нам нельзя совершать ошибок, которые связаны с ожиданием высоких цен на нефть и газ. Нам необходимо самым эффективным образом использовать те бюджетные средства, которыми мы располагаем. Не ожидать, что их будет больше из-за высокой цены на энергоносители, а мы должны исходить из того, что даже если цена недостаточно высокая, мы самым эффективным образом должны использовать каждый имеющийся рубль.

У нас здесь огромные резервы. Денежные средства федерального бюджета мы расходуем не самым эффективным образом».

Ведущий: «Вступление России в ВТО объявлено одним из приоритетов экономической политики. В то же время, по-моему, это Ваши слова в одном из интервью о том, что нас там прессуют или пытаются прессовать. Взяв курс на жесткое отстаивание собственных интересов при вступлении в ВТО, Россия, получается, отдаляет от себя мечту?»

Игорь Шувалов: «Любой переговорный процесс — не простой процесс, если партнеры достаточно опытные и знают, чего они хотят. Мы точно знаем, чего мы хотим от вступления во Всемирную торговую организацию, и наши партнеры по ВТО точно знают, чего они хотят, добиваясь некоторых уступок от России при вступлении в ВТО.

Это процесс взаимных уступок. То есть мы должны вместе добиться определенных компромиссов — это когда ни одна сторона не получает абсолютных преимуществ. Это когда мы уступаем друг другу, но в целом интересы достаточно сбалансированы.

Поэтому нельзя сказать, что мы упираемся до предела, чтобы исключительно отстаивать свои интересы. Если такую позицию рассматривать, то вряд ли мы вообще когда-нибудь можем оказаться в какой-нибудь серьезной международной экономической организации. Просто в настоящий момент от нас потребовали таких уступок, на которые мы не могли пойти, в том числе по экспортным пошлинам на лес и по другим позициям.

Поэтому мы не считаем, что, упираясь, мы отдаляем для себя дату вступления. Мы должны этот период не приближать любым способом, мы должны его приближать только путем ведения умелых переговоров. В случае если нам это не очень удается, тогда, может быть, и стоит пока нам эту дату вступления в ВТО немного для себя отдалить.

Но в любом случае мы по-прежнему думаем, что вступление в ВТО на выгодных для Российской Федерации условиях, на условиях, которые устраивают наших партнеров по ВТО, — это наша стратегическая цель. И мы это понимаем таким образом, что это позиция, выгодная и для России, и для наших партнеров».

Ведущий: «Игорь Иванович, как Вам тенденция последнего времени, которая наметилась в некоторых отраслях российской экономики, тенденция к укрупнению? Ну, например, создается суперавиаперевозчик. Ожидает ли нас в ближайшее время появление подобных процессов, например, в банковском секторе?»

Игорь Шувалов: «Если Вы хотите знать мое отношение к данному конкретному перевозчику, я считаю, что это позитивно. В Российской Федерации существовало много мелких перевозчиков, которые были неконкурентоспособны. Затем ситуация развивалась по известному сценарию: люди не могли вылететь из многих аэропортов нашей страны, не могли реализовать свои билеты, которые были куплены заблаговременно.

И пришлось вмешиваться правительству Российской Федерации, принимать самые неординарные решения для того, чтобы спасать ситуацию. На фоне всего этого появилось решение о создании крупного, нового крупного перевозчика. Я считаю, что это очень позитивно. Объединение нескольких сил на рынке российских авиационных перевозок, возможно, будет означать совершенно другое качество.

Перспективы у авиационных перевозчиков огромные. Но все зависит от качества управления. Менеджеров, качественных менеджеров в этом секторе не так много, и это не очень простая задача.

Что касается в целом консолидации внутри банковского сектора, мы давно говорили о том, что следовало бы нам иметь более крупные банки, более сильные кредитные учреждения. Если это будет происходить спокойно, в рамках нормальных бизнес-процедур, когда компаньоны будут понимать свои преимущества от объединения, мы такие процессы будем поддерживать, это правильные процессы.

Вы затронули очень важную тему, тему кадрового голода. Что с этим делать? Ведь в совершенно разных областях наблюдается это явление — от сантехника до министра. Кадровый голод наблюдается во всех цивилизованных странах. Если вы посмотрите, что с рынком труда в Соединенных Штатах — там действительно за последнее время вырос уровень безработицы.

Что происходит в других странах? Да, иногда уровень безработицы растет, иногда он сокращается. Но по наиболее квалифицированным кадрам никогда не бывает позиции, на которую ты не можешь устроиться на работу. Всегда люди требуются.

И мы переживаем с вами тот же период, когда требуются наиболее квалифицированные люди, их просто нет. И в связи с этим надо понимать, что они ниоткуда не появятся, эти люди — мы с вами. Если мы хотим быть успешными и сегодня, и завтра, то каждый день мы должны постигать новое и быть готовы к новому завтра. И здесь нет ничего особенного. По этому поводу наши западные партнеры давным-давно для себя открыли такую формулу обучения в течение жизни.

У России здесь уникальные возможности при такой развитой сети высших учебных заведений и при тех планах, которые имеет сегодня правительство по модернизации профессионального образования. Мы будем в состоянии адаптировать себя, и эта система будет в состоянии адаптироваться под наши пожелания и под наши требования. Но еще раз — это только наши с вами желания и осознание необходимости».

Ведущий: «Как бы Вы могли оценить состояние дел сейчас в российском экспортном секторе? Ну, с углеводородами все понятно. И, может быть, с продукцией военно-промышленного комплекса. А в других областях?»

Игорь Шувалов: «Вы имеете в виду какие области?»

Ведущий: «Ну, я не знаю, например, легкая промышленность».

Игорь Шувалов: «С легкой промышленностью у нас не такие хорошие перспективы в данный момент, как с углеводородами. Но в более далекой или серьезной перспективе у нас есть возможности. И мы понимаем, в чем мы проигрываем нашим восточным соседям, например. Почему их легпром сейчас более конкурентен. Это не только стоимость рабочей силы, здесь много других факторов, в том числе и незаконный ввоз продукции и др.

Какой у нас есть высокий экспортный потенциал? Мы можем производить тяжелые машины и оборудование, энергетическое оборудование. Мы можем поставлять такое оборудование на внутренний рынок и успешно реализовывать вовне. Мы производим ядерные реакторы, мирные ядерные реакторы, двигатели, самолеты. Пока не очень хорошо производим, но есть уверенность, что мы будем производить много хороших авиационных машин. Это то, что Россия может и должна производить.

И вот по этим секторам у нас открываются сейчас новые возможности, и здесь мы будем стараться нашу продукцию поддерживать, чтобы она занимала на мировых рынках новые и новые позиции.

Конечно, хотелось бы и про легкую промышленность. Но интеллектуальный продукт, образовательные услуги, услуги по поддержанию здоровья, это те области, где Россия точно может добиться существенного прорыва».

Ведущий: «Ну что ж, Игорь Иванович, спасибо, что согласились ответить на вопросы „Итоговой программы“».

Игорь Шувалов: «Спасибо».