Опять «двойка»…

Сегодня Рособрнадзор выставил свою оценку выпускникам российских школ. Подводя итоги сдачи единого госэкзамена, чиновники оценили общий уровень знаний на «тройку». Самыми провальными предметами оказались математика и литература — четверть учеников так и не смогли справиться с экзаменационным заданием.

Впрочем, есть и те, кто выставил «неуд» самим экзаменаторам. Десятки тысяч выпускников решили оспорить полученный результат и подали апелляции. Возмущенные родители пишут жалобы, а конфликтные комиссии продлевают сроки своей работы.

За шумным подведением итогов учебного года наблюдает корреспондент НТВ Андрей Григорьев.

Для ряда выпускников московских школ аббревиатура из трех букв почти ругательная. Результаты ЕГЭ (единого государственного экзамена) хотят оспорить уже 20 тысяч провалившихся.

Эдгар Фридлендер, выпускник: «Мне вообще ЕГЭ не надо. Мне для аттестата нужны хорошие оценки, а так у меня весь аттестат испортился из-за этого ЕГЭ».

Ашот Саркисян, выпускник: «Я поступаю в МАДИ, и мне не хватает только двух баллов, чтобы пройти. Поэтому я сюда пришел, чтобы мне немножко завысили баллы, и я смог бы нормально поступить».

В апелляционных комиссиях огромные очереди. Приходится снова и снова объяснять, за что начисляются баллы, ведь в тесте сто заданий, а оценки нужно выставить от «двух» до «пяти».

Владимир Раздин, начальник управления дошкольного и общего образования Департамента образования Москвы: «От 0 до 39 балоов — это „два“, соответственно, 40–56 баллов — „три“, „пятерка“ — больше 72 баллов, от 72 до 100».

Между «двойкой» и «тройкой» может быть разница в 20 баллов из 100, а может — в один. Но в таких случаях апелляционные комиссии, как правило, идут навстречу.

Тамара Османова, эксперт апелляционной комиссии Махачкалы: «Один-два балла, может быть, мы где-то и меняли, добавляли, но не уменьшали».

Испугала рекордная неграмотность. «Двойки» за тесты по русскому языку, математике и литературе у более чем 20 процентов выпускников. На традиционных экзаменах (что письменных, что устных) таких показателей никогда не было.

Почти четверть всех российских школьников получила по одному, а то и сразу по нескольким предметам неудовлетворительный результат. Сейчас и родители, и учителя, и эксперты пытаются понять: то ли дети, действительно, не обладают нужным уровнем знаний, то ли оценка самой системы Единого государственного экзамена пока далека от «отличной».

В Кемерове, Санкт-Петербурге, Челябинске, Калуге, Воронеже собирают подписи за отмену экзамена. Главный аргумент противников — процедура не должна быть всеобщей.

Сергей Николаев, выпускник: «Мы сейчас организуем сбор подписей в поддержку законопроекта о том, что ЕГЭ нужно перевести в ряд добровольных экзаменов».

Сергей Комков, президент Всероссийского фонда образования: «ЕГЭ проводился в форме эксперимента. А статья 21-я пункт 2-й Конституции Российской Федерации напрямую запрещает вовлечение гражданина в любые эксперименты и любые научные опыты без его личного на то согласия».

Рассказывают о сбоях компьютерной системы, которая ведет подсчет баллов. На Чукотке, как сообщается, отличники получили «двойки», а дети из коррекционного класса — «пятерки».

Георгий Контаргович, разработчик проекта единого государственного экзамена: «Если раньше что-то происходило в какой-нибудь чукотской школе, и там ставили неправильные оценки, об этом знали 2–3 ученика, и может быть, местные органы управления образования. Сейчас это знает вся страна, и мы можем это обсуждать. Возможно, это способствует решению проблемы».

Проблемы есть, и это признают даже сами разработчики ЕГЭ. Но их стараются решать. А компьютер, который обрабатывает тесты, все же гораздо объективнее, чем любой человек.

Любовь Глебова, руководитель Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки: «Единый государственный экзамен с точки зрения технологического инструмента в этом году не проявил никаких сбоев, которые могли бы повлиять на результаты объективной оценки знаний выпускников».

Апелляций, оказывается, тоже меньше, чем во время такого же эксперимента в 2000 году. Тогда оценки оспаривала половина экзаменующихся, а сейчас — всего одна сотая часть. Остальные с результатами, пусть и неутешительными, согласны.