В Испании случился «Норд-Ост»

Сегодня чуть ли не все жители Барселоны обсуждают спектакль театра «Ля фура дель Баус» (La Fura Dels Baus), который прошел накануне. Название вроде бы обычное — «Борис Годунов», но те, кто шел на сцены из русской жизни, сильно ошибся.

То есть русская жизнь на сцене была, только не совсем та. В разгар спектакля Лжедмитрия и Годунова сгоняют со сцены террористы с автоматами. На каких событиях основана пьеса — россиянам объяснять излишне.

Корреспондент НТВ Вадим Глускер посмотрел перформанс с захватом.

Зрители национального театра Барселоны даже не догадываются, что их ожидает во время спектакля, они знают лишь то, что это «Борис Годунов», правда, в постановке самой известной скандальной труппы Испании La Fura Dels Baus, что в переводе с каталонского значит «Хорек со свалки».

Зритель: «Я уже удивился, узнав, что это драматический спектакль. Я-то думал, что буду слушать оперу с каким-то подвохом».

Зрительница: «Они ведь провокаторы по натуре, и весь вопрос — удивят ли они меня на этот раз?»

Алекс Алье, режиссер-постановщик: «Все, что происходит в зале, основано на событиях в театре на Дубровке, но в нашем спектакле нет ни конкретной географии, ни конкретного политического контекста. Это могло бы произойти в Косове или в Ираке, или у нас в Испании. Мы просто играем захват заложников».

Единственное, на что не осмелились пойти создатели такого «Бориса Годунова», так это на интерактив. Заплативших за билеты театралов в контекст спектакля не вводят, они остаются просто зрителями, а не соучастниками.

Давид Плана, автор пьесы: «Автоматные очереди, маски. Безусловно, это действует на психику, к тому же все знают, о чем идет речь. А так — я просто осовременил Пушкина, прибавил актуальности, если хотите. Годунов у нас говорит фразами Джорджа Буша, например. Для меня главным было, как соединить две трагедии?»

Поэтому «Борис Годунов», а точнее его исполнитель вдруг становится террористом Лжедмитрий — заложником, Шуйский — то зрителем, то переговорщиком. К тому же действие разворачивается не только в зале — десятки видеокамер фиксируют и проецируют на сцену то, что происходит в вестибюле, в кулуарах и даже на подступах к театру. Испанской публике, судя по всему, по вкусу такая игра в терроризм.

Зритель: «Это состояние шока, но это же провокация в какой-то мере. И я, зная это, от спектакля ожидал еще большего».

Алекс Алье, режиссер-постановщик: «Я уверен, что в СССР… ой, в России… этот спектакль не может идти, он не может нравиться. И я прекрасно понимаю тех, кто потерял близких во время этой трагедии. Но мы сейчас живем в постоянном страхе перед терроризмом. Я полагаю, что лучший способ победить страх — это его пережить».

Быть может, создатели спектакля и преследовали благородные цели и хотели как лучше, а получился очередной арт-перформанс из национальной трагедии.