Падшие женщины из Парижа

В Третьяковской галерее с сегодняшнего дня можно испытать «Парижские удовольствия». Так называется выставка Анри де Тулуз-Лотрека. Его работы привезли в Москву из института истории искусств Франции.

На 80 афишах, литографиях и набросках столица Франции предстает городом греховных наслаждений. Уродливому графу Тулуз-Лотреку позировали танцовщицы Мулен-Ружа, труженицы борделей и те, кого общество считало «падшими», а сам художник — ангелами…

Корреспондент НТВ Сергей Морозов вгляделся в его доводы.

Кроме музея в его родном городе, пожалуй, ни одно собрание в мире не может похвастаться, что у него много Тулуз-Лотрека. Так что выставка в Третьяковской галерее из 83 его работ в любом случае событие.

Экспозиция называется «Парижские удовольствия». За кадром остались самые чудовищные изображения парижских проституток, а здесь можно увидеть блестящую часть прекрасной эпохи, которая вместе с Лотреком расцвела и с ним же угасла.

В Москву привезли хрестоматийные афиши, которые растиражированы в московских кофейнях, и малоизвестные рисунки, о которых даже французы уже подзабыли.

Екатерина Селезнёва, главный хранитель Государственной Третьяковской галереи, куратор выставки: «В самом конце века состоялся Бал конца века, на который были приглашены дамы полусвета, богема. Это событие вызвало колоссальный гнев Моральной лиги, которая подала в суд, потому что на балу произошла драка, и даже были жертвы.

В этот суд в качестве свидетельницы вызвали Ля Гулю, мифическую Ля Гулю, которая танцевала с разрезом до пупа. И все это Лотрек очень удачно зашифровал в своей работе».

Увлечение дикими зверями довело Ля Гулю до беды. Она вложила все скопленные деньги в частный зверинец. Хищник напал на зрителя, отгрыз ему руку. В итоге предприятие погорело и Ля Гулю окончила жизнь в нищете.

На экспозиции есть и приглашение на новоселье, нарисованное художником от руки. Он изображен в роли пастуха, а рядом несколько удивленная корова. Тулуз-Лотрек приглашает гостей на чашку молока, хотя известно, что в это время он злоупотреблял другими напитками.

Такова своего рода идея самой выставки: больше молока, меньше горячительного. В Москве Тулуз-Лотрек представлен таким, каким его хотели бы, вероятно, видеть современники — блистательным рисовальщиком, мастером линии, предтечей модерна. Хотя сам-то он двинулся гораздо дальше.

Танцовщицы, которым суждено было постареть и впасть в безвестность, здесь — в зените славы.

Екатерина Селезнёва, главный хранитель Государственной Третьяковской галереи, куратор выставки: «Лю Фюлер танцевала в специально придуманных ей платьях, в рукава которых она вставляла тонкие палки. Многие даже сравнивали ее с Никой Самофракийской.

На Тулуз-Лотрека этот танец произвел такое невероятное впечатление, что посвятил серию литографий танцу Лю Фюлер. И эти литографии потом еще подкрашивал от руки».

Современников возмущало, что звезды сцены, подобно торговцам велосипедами или швейными машинками, рекламируются на улице. Здесь Лотрек оказался первопроходцем, хотя вряд ли он стремился запомниться именно этим.

Афиши сделали художника знаменитым, но они же сослужили ему плохую службу. Общество привыкло к гламурному отображению прекрасной эпохи. Когда художник начал выступать с жесткими и реалистичными рисунками в серии «Они», серия просто не пошла. Лотрек распродавал все эти рисунки по одиночке.

В несколько фотографий звезд сцены, которых изображал Лотрек, художник дома вводит исторический контекст. И тут поражают две вещи. С одной стороны, сами танцовщицы, которые выглядят так буднично и настолько в рамках эпохи, не как у Лотрека, где каждый персонаж сам себе трагедия. А во-вторых, толпа, которая у Лотрека обычно обобщена до серой массы.

Это своего рода фотопортреты людей, для которых и разыгрывались все эти представления, и рисовались все эти афиши. Или не для них, вопрос открытый.