Уроки прошлого: исполнилось 40 лет печально известной инструкции советского Минздрава о принудительном психиатрическом лечении.
Уроки прошлого: на этой неделе исполнилось 40 лет печально известной инструкции советского Минздрава о принудительном психиатрическом лечении, которую стали широко применять против «инакомыслящих».
По собственной воле к психиатрам в СССР старались не обращаться — знали, что постановка на учет — как черная метка. Никаких поездок за границу, хорошей работы или приличного вуза.
По данным Всемирной организации здравоохранения, сегодня в психиатрической помощи нуждаются 25 процентов россиян. Пациентов в стационарах сотни тысяч, но всегда ли оправдывает себя лечение под замком? Корреспондент НТВ Айрат Шавалиев узнал, готова ли Россия к революционным изменениям в этой сфере.
Степан Тимченко, встав на цыпочки, заглядывает в свою прошлую жизнь. Может, там сейчас макароны дают?
Рано осиротев, поскитавшись по детским приютам, Степан оказался в московском психоневрологическом интернате. Прожив за высоким забором год, понял: сидеть здесь — дураков нет, надо бежать.
Степан Тимченко: «Меня через забор перебросили, я убежал, на автобус быстро сел и уехал до Чертаново».
Сначала он жил на улице, потом устроился на одну работу, позже на вторую. До шести вечера он пакует визитки в типографии, после шести работает звездой массовки на Мосфильме.
Ролей набралось уже на целое портфолио — сначала тиражировал образ сельского простачка, теперь играет городских обывателей. В свежем блокбастере «Волкодав» среди толпы на площади можно разглядеть и фигуру статиста Тимченко. Вот уж где действительно сумасшедший дом, говорит Степан.
Эту голливудскую сказку омрачает только одно — жизнь- то у Степана нелегальная. Паспорт и настоящая свобода лежат в сейфе психоневрологического интерната. Без изменения законов оттуда их не достать.
Это теперь Михаил Шемякин для психиатров великий художник, а раньше был беспокойным пациентом. Три года советская психиатрия лечила его от вялотекущей шизофрении.
Татьяна Дмитриева, глава одиозного в прошлом института имени Сербского теперь предлагает изменения, небывалые в истории российской психиатрии. Огромное число нынешних пациентов должны лечиться вне стен психиатрических клиник, считает она.
Татьяна Дмитриева, директор научного центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского: «Половина людей, которые обращаются за психологической помощью, это в общем понимании люди психически здоровые. И их половина от всех обратившихся. У них после
Татьяна Дмитриева знает, почему российские психиатрические лечебницы забиты людьми. Если главный врач получает из бюджета деньги не на больного, а на койку, разве он заинтересован в том, чтобы их число уменьшалось?
Татьяна Дмитриева, директор научного центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского: «Открываешь дверь, и сколько глаза видят — это койки, на которых лежат больные. Вместо этих коек, которые не всегда удобны, зажаты в
Предложение Дмитриевой каждый понял, как хотел. Большинство решило — скоро высокие заборы вокруг психбольниц разберут, решетки на окнах спилят, и пациенты растворятся среди горожан. Персонал одной из клиник Владимира в ужасе.
Наталья Жукова, и. о. старшей медсестры отделения психиатрической
больницы №4 города Владимир: «Эти законы рассматривают те люди, которые здесь не работают и не знают о том, что сегодня это совершенно спокойный человек, а завтра социально опасный».
До сих пор реформа психиатрии в России натыкалась на стену. Забор, в широком понимании, главная причина споров сторонников и противников реформы в этой области.
Там находится огромное количество людей, которые не нуждаются в лечении за металлической решеткой — говорят одни. Другие возражают — если распахнуть эти ворота, тогда весь остальной мир превратится в сумасшедший дом.
Психиатрическая клиническая больница №1 имени Алексеева давно уже поменяла название, но в народе как была больницей Кащенко, так и осталась. Замглавврача демонстрирует свою гордость — комнату досуга, а пациенты показывают плоды своих трудов.
Если предложения Дмитриевой будут приняты, именно так должно проходить лечение, только не в стенах больницы, а поближе к дому или вовсе на дому. Где взять на это деньги? Медицина ответ на этот вопрос дать не может.
Аркадий Шмилович, заместитель главного врача психиатрической клинической больницы №1 имени Алексеева: «Наше стремление — добиться, чтобы как можно дольше пациент оставался вне больницы. Причем функционировал вне больницы как можно лучше».
Палаты в выходные пустуют. Московская больница и десятки других клиник в стране еще до предложенных изменений начали отпускать наименее буйных погулять за ворота.
Виктор — знаменитость четвертой владимирской больницы, а раньше был известен на всю область. 14 лет назад он зверски убил четверых женщин. Теперь за примерное поведение заслужил отпуск на воле. Кажется, вернулся с чистой совестью.
Виктор, пациент психиатрической больницы №4 г. Владимир: «Все нормально, без происшествий. В диспансере сочли, что состояние начало меняться и опять сюда направили».
Дрюцкий психоневрологический интернат в Смоленской области как будто экранизация Чехова — типичная больница для российской глубинки.
Иван Спесивцев директор психоневрологического диспансера города Дрюцк: «У меня есть такой контингент людей, в основном, молодежь, который может проживать в семьях».
Один из таких вольноотпущенных ушел из больницы с пустыми карманами, а вернулся миллионером. Даром что читать не умеет.
Пациент: «Я вообще читать и писать не умею, потому что я был в детдоме».
Из психбольницы пациент Дмитриев отправился прямиком в один из банков и без всяких документов смог получить там потребительский кредит. Теперь он счастливый обладатель телевизора, магнитофона и видеокамеры.
Кто назовет теперь его умалишенным, если даже банк обмануть хватило ума. Только кто будет отдавать деньги — пока неизвестно.
Пациент: «Я их обманул, сказал, что я директор магазина. Мне поверили, потому что служба безопасности банка плохо работает».
В Независимой ассоциации психиатров России в последнее время сами все на нервах. Говорят, если хорошо к реорганизации не подготовиться, произойдет такой рецидив, что всей стране антидепрессанты пить придется.
Любовь Виноградова, исполнительный директор Независимой психиатрической ассоциации России: «По опыту других стран, резкое сокращение коек в психиатрических стационарах приводит к резкому возрастанию людей с психическими расстройствами в криминальной среде, в местах лишения свободы и среди тех, кого мы называем бомжами».
Степан Тимченко успешно судится с родным интернатом. Неделю назад Верховный суд признал, что отбирать паспорта у пациентов врачи не имели права. Но при появлении охранников больницы по старой привычке готовится дать отпор.
Степан Тимченко: «Мне тут нельзя жить. Себя губить мне не надо совершенно».