Настоящие миллиардеры развелись по расчету

Одна из самых обсуждаемых тем недели: Владимир Потанин и Михаил Прохоров делят бизнес.

Предпринимательской тропой они шли бок о бок 16 лет. В российском и международном списках «Форбса» (Forbes) значились на соседних позициях с примерно одинаковым капиталом. В корпоративной футбольной команде до поры до времени играли в связке, причем, как говорят, весьма успешно. Да и французский Куршавель посещали регулярно, правда, с разными целями.

Их активы оцениваются в 30 миллиардов долларов. Жемчужина коллекции — «Норильский Никель» — крупнейший в мире производитель никеля и металлов платиновой группы.

Корреспондент НТВ Максим Соколов узнал, как там восприняли известие о разводе магнатов.

Норильск и Куршавель теперь как города-побратимы. Ведь благодаря последнему весь мир знает о заводе-гиганте в русском Заполярье и его хозяевах, а стараниями первого деревушка в Альпах за десятилетия стала почти что центром Европы.

В январе 2007 года один из главных акционеров комбината вдруг получает французский орден, другого берут под стражу французские полицейские. 31 января становится известно: Потанин и Прохоров делят бизнес. Орденоносцу Потанину никель, энергетика и деньги — Прохорову.

На шахте удивляются: ну зачем здесь вопросы задавать, ведь все хозяева живут в Москве. Потанина здесь видели всего-то несколько раз, Прохоров приезжает пару раз в год, он все-таки директор до конца года. Известие о разделе компании, недоразумение с арестом, конечно же, обсуждали.

Всего в шахте работают около 600 человек, добывают они ту самую сульфидную руду, из которой потом и получаются никель, платина, медь. Если вдуматься, здесь и начинается Куршавель.

Источник русского разгула в Альпах выглядит как кадры из «Матрицы». В руде 6 процентов меди, 3 процента никеля, 1 процент золота. Одна погрузочная машина за день вывозит около 500 тонн.

Валентина Константиновна работает в директорской раздевалке. Однажды генеральный директор спускался в забой, правда, это было при ее сменщице.

Валентина Константиновна: «Специально для его роста костюм надшивали. Потому что таких высоких у нас нет».

Ее муж тоже работает на шахте, но в этом году семья уезжает на материк. Они надеются, что им оставят северные пенсии.

День рождения Потанина часто празднуют в Куршавеле, это уже традиция. Поговаривают, что именно он и открыл в 90-х годах это тихое и неброское место, где хорошо с семьей. Другие нравы позже пришли.

На уровне руководства последние события прокомментировали скупо, как в пресс-релизе.

Евгений Романов, первый заместитель генерального директора комбината «Норильский никель»: «Я знаю эту ситуацию с тусовкой Михаила Дмитриевича изнутри. Я не увидел в действиях французов ни одного элемента, который бы соответствовал действительности. Михаил Дмитриевич любит, когда его окружают красивые, симпатичные девушки».

В горсовете были еще корректнее. Бюджет Норильска — сплошь налоги от комбината. Известно, что уже год на нем реструктуризация, а смена собственников в принципе ничего не меняет.

Сергей Шмаков, председатель городского совета г. Норильска: «Я даже не усматриваю последствия Куршавеля. Это просто этап реструктуризации. Никакого отношения к тому, что произошло, Куршавель не имеет».

Губернатор края Хлопонин тоже зависит от налогов «Норникеля», он и сам когда-то работал на комбинате. По его словам, раздел бизнеса ничего не изменит.

Александр Хлопонин, губернатор Красноярского края: «Они не собираются пожениться — пока только развестись. На краевой ситуации это никак не скажется. Наверное, эта информация очень знаковая для московской бизнес-элиты, для корпоративных акций, фондовых рынков. Для Красноярского края это не имеет никакого значения».

О комбинате, хозяевах и реструктуризации гораздо больше скажут те, кто от него не зависит. Редактор газеты «Норильчанин» за московскими хозяевами наблюдает давно, с момента приватизации.

За отчетный период количество рабочих мест сократилось больше чем вдвое. Северные надбавки растворились в ценах на ЖКХ, выехать на большую землю к пенсии теперь почти невозможно. Новых управленцев на комбинате прозвали «ледяными менеджерами».

Виталий Толстов, главный редактор газеты «Норильчанин»: «Советские севера — это были территории с огромным запасом социальной прочности. Зарплата была у всех в среднем в три раза выше, чем по всей стране. И когда сюда приехали эффективные управленцы, они поняли, что этот запас прочности можно немножко ужать».

«Норникель» теперь чистый продукт, ничего лишнего на балансе — ни людей, ни зданий. Максимальная капитализация. Это на комбинате и в мэрии все удивлены, а в городе про смену хозяина знали давно.

Виталий Толстов, главный редактор газеты «Норильчанин»: «Слухи о том, что „Норильскникель“ когда-либо перекочует под государственную крышу начались еще года три назад. Указывался приблизительный срок — до президентских выборов.

Собственно, все пока соответствует этому сценарию. То есть, если до конца 2007 года контрольный пакет будет у одного владельца, там до президентских выборов остается совсем немного».

Переход в госсобственность или под контроль государства — для многих последняя надежда. Таксист Сергей на самом деле технолог. Когда квартплата в 6 тысяч рублей и трое детей, в отпуск получается выехать раз в два года. Поэтому после смены на комбинате приходится садиться за баранку.

Сергей, таксист: «Альтернативы абсолютно никакой. Поэтому за неимением лучшего, народ как в заложниках. Если в свое время можно было что-то на материке начать, чем-то заняться, то сейчас куда поедешь? У разбитого корыта остались».

Все с тоской говорят про советский Север, 800 рублей зарплаты. Рабочих Норильска 2007 года объединяет одно: мечта уехать на большую землю и найти себе где-нибудь в средней полосе свой собственный Куршавель.

Размножение делением — так склонны квалифицировать происходящее в самом «Интерросе». Но почему о реструктуризации компании было объявлено именно сейчас? Какую роль сыграл в этом скандал в Куршавеле с задержанием Михаила Прохорова, и каковы истинные причины, подтолкнувшие миллиардеров к таким действиям?

Об этом «Итоговая программа» расспросила Владимира Потанина.

Кирилл Поздняков, ведущий «Итоговой программы»: «Владимир Олегович, с чем связано решение о реструктуризации „Интерроса“?»

Владимир Потанин, президент «Интерроса»: «„Интеррос“ — это инвестиционная компания, которая занимается крупными проектами. Для того чтобы вести такого рода бизнес, нужен огромный управленческий ресурс.

Реструктуризация компании, которая управляет активами на сумму свыше 30 миллиардов долларов, не может пройти незамеченной для экономической жизни страны. Поэтому мы об этом объявили, чтобы все наши дальнейшие действия были понятны и общественности, и инвесторам».

Ведущий: «Некоторые считают, что катализатором процесса стала куршавельская история с задержанием Михаила Прохорова. Вы согласны с такой сентенцией?»

Владимир Потанин: «Конечно, эта ситуация для нас была неприятна. И на фоне этого любое объявление о бизнесе всегда звучит немного неестественно. Ведь все увязывают это с какими-то скандальными событиями. Но мы решили пойти навстречу этой ситуации и объявить о нашем бизнес-решении.

Оно, конечно же, созрело не сейчас. Такие серьезные решения принимаются в тишине, спокойно. Но должен вам честно сказать, что излишняя ажитация вокруг нашего бизнеса заставила быстрее объявить о наших планах».

Ведущий: «Я задам уточняющий вопрос по Куршавелю. Вам, как одному из первооткрывателей этого курорта для российской элиты, не обидно было?»

Владимир Потанин: «Понимаете, я этот курорт для себя открывал в совершенно ином качестве. Я туда ездил кататься на лыжах. Уезжал, как правило, с семьей, с друзьями. Помимо лыж, там были и другие спортивные занятия. Мы часто играем в хоккей, в боулинг.

Как-то так получилось, что многие наши соотечественники приезжают туда, что называется, себя показать и на других посмотреть. Каждый едет за тем, что он хочет получить. Вот я еду за одним, кто-то другой ездит за другим».

Ведущий: «В прессе также говорилось много о том, что между Потаниным и Прохоровым существуют некие разногласия по части развития бизнеса. Это так?»

Владимир Потанин: «Мы же разные люди. Конечно, у нас есть и разногласия, и разные взгляды на развитие активов. У нас, в конце концов, и кадровые подходы далеко не полностью совпадают.

То, что мы вместе развивали в течение 16 лет компанию, которая выросла до таких объемов, это, скорее, говорит о взаимопонимании и нашей способности находить компромиссы.

Бизнес — это все-таки созидательная вещь. В нем присутствуют и конкуренция, и борьба. Но все-таки искусство договариваться, достигать компромисса, находить какие-то общие точки соприкосновения — это то, что движет бизнесом».

Ведущий: «На „Норильском никеле“ вызывает беспокойство создавшаяся ситуация. Люди не совсем понимают, а что же будет дальше?»

Владимир Потанин: «Для работников и для жителей города ничего не меняется. Происходят изменения собственников в самом „Интерросе“. И этим собственником становлюсь я, в то время как до этого было два собственника.

Михаил Прохоров доведет все проекты, которые он начал, до логического завершения. И я уверен, что передача власти в компании произойдет гладко, спокойно, открыто, без каких-либо стрессовых ситуаций для работников».

Ведущий: «Говорят, что раздел активов может свидетельствовать о некоей подготовке к деприватизации „Интерроса“. Как вы прокомментируете эту информацию?»

Владимир Потанин: «Очень трудно осуществить крупные проекты без поддержки государства. Так действуют наши конкуренты за рубежом. Они заручаются поддержкой своих президентов и правительств. Так действуем и будем действовать мы — крупные российские бизнесмены.

За спиной у нас, надеюсь, всегда будет стоять государство, которое нас будет поддерживать. Смешивать это с проблемой национализации неправильно. Мы должны заниматься частным бизнесом, создавать новые товары и услуги для своей страны, а государство нас должно поддерживать».

Ведущий: «Спасибо, что ответили на вопросы „Итоговой программы“!»