На сегодняшнем заседании Таганского суда, который рассматривает дело о кислотной атаке на худрука балета Большого театра, вскрываются все новые подробности нападения.
Солист Большого театра Павел Дмитриченко не будет обжаловать решение Таганского суда, который оставил его под стражей еще как минимум на месяц и 13 дней. Следствие считает, что именно Дмитриченко был заказчиком нападения на балетмейстера Сергея Филина, которому 17 января плеснули в лицо кислотой. Позиция обвинения предельно ясна: находясь на свободе, Павел Дмитриченко, пользуясь своим влиянием и известностью, может повлиять на ход расследования, передает корреспондент НТВ Андрей Григорьев.
Дмитрий Алтынов, следователь: «Следствие считает, что Дмитриченко, находясь на свободе, может скрыться от органов следствия
и суда, продолжит заниматься преступной деятельностью. Он может оказать давление на потерпевших и свидетелей, с большей частью которых он знаком лично по работе, а также иным способом воспрепятствовать производству уголовного дела».
Защита Дмитриченко уверяла, что он не собирается скрываться. Суду предлагался залог в 500 тысяч рублей. Как заявил адвокат солиста Большого театра, если у Павла Дмитриченко и был умысел на совершение преступления, то вовсе не такого жестокого.
Александр Барханов, адвокат Павла Дмитриченко: «У моего подзащитного изначально умысла на причинение тяжкого вреда здоровью, тем более таким омерзительным способом, связанным с неизгладимым обезображением лица, потерей зрения потерпевшего, никогда не было. Он никогда не скрывал свою резко оппозиционную позицию в контексте профессиональных отношений с художественным руководителем Большого театра Филиным».
Некоторые моменты произошедшего прояснил и сам Павел Дмитриченко. Он говорит, что действительно общался с предполагаемым исполнителем преступления и даже договорился припугнуть Сергея Филина, но не подозревал, что в дело пойдет кислота.
Павел Дмитриченко, подсудимый: «Я рассказывал Юрию Заруцкому, и он все время предлагал: „Давай подъеду и решу этот вопрос. Давай я ему по башке дам“. Я согласился на его предложение. Единственное, что я признаю, это то, что я ему действительно звонил, потому что он спрашивал: „Ты мне, говорит, скажи, когда он будет ехать из театра“. Я это ему сообщил. Это я признаю абсолютно».
Дмитриченко также сказал, что не будет обжаловать решение суда о его аресте.
Подробности — в репортаже.