Три нападения в Париже с ножом и на прохожих, и на полицейских. Два — в Лионе, одно — в Авиньоне, одно — в Канаде, нападение на церковь в Вене, нападение на французское консульство в Джидде и крупный теракт в Ницце: почему же Европа оказалась беззащитна перед террором?
Все в мире проходят проверку коронавирусом. Больше 46 миллионов заболевших в мире, за одну прошедшую неделю — почти три миллиона. Смогут ли страны забыть о том, что есть рыночный интерес, и начать спасать друг друга?
Россия борется и с вирусом, и с его последствиями. Уже пройдена черта в 18 тысяч выявленных случаев в день, точно так же, как в Европе, ощущается нехватка врачей практически повсюду. Есть ли в стране резервы на случай, если волна вируса будет превращаться в девятый вал, как в Европе?
На Украине прошли выборы в органы местного самоуправления. Зеленский проиграл почти везде вместе со своей партией. Причина проигрыша — невыполненные обещания. Мира в Донбассе нет, жить людям не на что, олигархов из власти выгнать не удалось. Да и на помощьиз-за рубежа надежда небольшая. Кажется, Украина подошла к красной черте, за которой ей снова придется решать, с кем быть.
Если и Александр Лукашенко, и белорусская оппозиция заявляют, что была пресечена «красная линия», то что это за черта, и готовы ли стороны вообще уважать чужие «красные линии»?
Все в мире проходят проверку коронавирусом. Больше 46 миллионов заболевших в мире, за одну прошедшую неделю — почти три миллиона. Смогут ли страны забыть о том, что есть рыночный интерес, и начать спасать друг друга?
Россия борется и с вирусом, и с его последствиями. Уже пройдена черта в 18 тысяч выявленных случаев в день, точно так же, как в Европе, ощущается нехватка врачей практически повсюду. Есть ли в стране резервы на случай, если волна вируса будет превращаться в девятый вал, как в Европе?
На Украине прошли выборы в органы местного самоуправления. Зеленский проиграл почти везде вместе со своей партией. Причина проигрыша — невыполненные обещания. Мира в Донбассе нет, жить людям не на что, олигархов из власти выгнать не удалось. Да и на помощь
Если и Александр Лукашенко, и белорусская оппозиция заявляют, что была пресечена «красная линия», то что это за черта, и готовы ли стороны вообще уважать чужие «красные линии»?