На сцене МХТ живут и помнят

В Московском художественном театре — премьера спектакля «Живи и помни» по одноименной повести Валентина Распутина. Историю о любви и смысле человеческой жизни рассказывают четыре актера, а на сцене — всего одна декорация.

Репортаж корреспондента НТВ Сергея Малоземова.

Премьера странным образом совпала с московской непогодой: и на улице холод, и на сцене крещенский мороз. Январь 1945 года, зима, берег реки Ангары. Именно так начинается история, написанная Валентином Распутиным.

На сцене весь спектакль единственная декорация — стеклянный куб с ледяными узорами. По ходу действия он меняет форму, то разделяя героев непреодолимой стеной, то ограждая от всего остального мира.

Владимир Петров, режиссер спектакля «Живи и помни»: «Не только о войне. Это и о стране нашей, и об этом режиме, и об этом народе, который способен затоптать и убить всё, что угодно. Поэтому здесь этот лед, замкнутая атмосфера».

Эта история в советские времена, как и весь Распутин, была почти под запретом. Молодой солдат Андрей возвращается с фронта, но не героем, а дезертиром, тайком от всех. Навещать его на отдаленное зимовье ходит только жена Настена.

Дарья Мороз, исполнительница главной роли: «Когда есть человек, ради которого ты способна на такое, из-за которого у тебя так сердце дрожит, это, конечно, здорово. И тогда можно решиться на многое».

Сам Распутин признается, что увидел спектакль уже готовым. В процессе постановки не участвовал, точнее, не показывали: боялись — запретит, как делал уже не раз. Его пьесы всегда ставил другой МХАТ, доронинский, а тут еще и молодежная труппа.

Валентин Распутин, писатель: «Я боялся не то чтобы диверсии, но боялся все-таки, что это будет интерпретировано не совсем так, как мне хотелось бы. Но, к счастью, этого не произошло. Не произошло, потому что этот спектакль, мне показалось, один из самых психологических постановок, которые я видел».

Как «Титаник» — не фильм-катастрофа, так и «Живи и помни» — вовсе не спектакль о войне. Он о любви, хотя и тут заканчивается всё плохо. С самого начала понятно: хеппи-энда быть не может. Впрочем, зрителю, который помнит об этом, жить хочется еще сильнее.