Маленький россиянин в немецкой клинике пытается победить страшный недуг

Житель Подмосковья Сережа Вертков эти зимние праздники проведет в Мюнхене. Вот только вместо прогулок по городу и осмотра достопримечательностей его ждет больничная палата и очередной мучительный курс химиотерапии. У 11-летнего мальчика нашли острый миелобластный лейкоз. Причем рак крови сразил мальчика тогда, когда немецкие медики почти излечили его от другого, не менее страшного заболевания — первичного иммунодефицита. Шанс на выздоровление есть и теперь, но пока нет денег на операцию по пересадке костного мозга. Корреспондент НТВ Константин Гольденцвайг навестил Сережу в больнице.

От немецкой чужбины до родной подмосковной деревни в трех часах лету, но Новый год в кругу родных для 11-летнего Серёжи Верткова — недостижимая мечта. Близких он видит пару раз в год, после счего следуют новые операции, полная изоляция и сплошные «нельзя».

Сергей Вертков: «Мне нельзя сырую рыбу, необработанные продукты, неупакованные тоже, салат, который с листиками, огурцы».

Еще нельзя общаться без маски, передвигаться без костылей и выходить в город, можно только во двор. Даже школу Серёже посещать запрещено, там было много всего интересного, но еще больше инфекций, любая из которых для него смертельно опасна. Почти при рождении у Серёжи выявили сильнейший иммунодефицит. Виной всему так называемый синдром Вискотта-Олдрича. Из-за сбоя одного гена в хромосоме в крови не вырабатываются тромбоциты Болезнь редчайшая, на сто тысяч детей — всего один случай.

За детство, которого словно и не было, он одолел столько напастей, сколько у остальных за всю жизнь не бывает. Из-за подхваченного менингита Серёжа почти лишился слуха, затем пришлось удалить селезенку, была даже клиническая смерть. В прошлом году на мальчика обрушился новый удар: побочный эффект от лечения спровоцировал лейкемию. Теперь опять начались операции и месяцы в надежде, что донорские клетки приживутся.

Шанс у такого пациента, говорят врачи, точно есть. Но чтобы надежда эта не угасла, мало Серёжиной силы воли и усилий немецких врачей. Нужны астрономические деньги — 200 тысяч евро за сложнейшую операцию по пересадке костного мозга и за последующее лечение. При нынешних доходах Серёжиной мамы, лишенной все эти годы возможности зарабатывать, расплатиться за спасенную жизнь сына сама она не сможет никогда.