ФСБ рассекретила документы о заговоре немецких офицеров и покушении на Гитлера

ФСБ обнародовала новые архивные документы о тех событиях 80-летней давности, в том числе фотокопии показаний группенфюрера СС Ганса Раттенхубера, который был начальником личной охраны Гитлера и шефом Имперской службы безопасности, а также признания гауптштурмфюрера СС Романа Гамоты, работавшего в Иране экс-сотрудника внешней разведки Третьего рейха. Эти люди после Великой Отечественной войны давали показания советским органам госбезопасности.

Самому известному покушению на Гитлера, произошедшему 20 июля 1944 года в районе Растенбурга (Восточная Пруссия) в ставке «Волчье логово», предшествовал антигитлеровский заговор, получивший название «Операция „Валькирия“». Высокопоставленные офицеры вермахта выступали против Гитлера, который в армейских вопросах был дилетантом, но постоянно в них вмешивался и, как считали военные, вел Германию к неизбежному краху.

Заговорщики планировали убить Гитлера и свергнуть нацистский режим. План провалился. Бомба во время совещания в «Волчьем логове» взорвалась, но нацистский диктатор не погиб, а всего лишь бы ранен. После этого большинство заговорщиков отправились на казнь, а их родственники подверглись репрессиям.

По словам Ганса Раттенхубера, после того покушения Гитлер пережил нервный шок, который «выражался в дрожании рук». Как утверждал группенфюрер СС, от дрожи нацистский лидер так и не избавился, по мере приближения разгрома Третьего рейха она только усиливалась.

Гауптштурмфюрер СС Роман Гамота признавался, что тяжелая ситуация, в которой Германия оказалась благодаря Гитлеру, породила «оппозиционные элементы». Среди предпосылок к заговору назывались провалившийся план молниеносной войны против СССР, ставшее катастрофическим положение германской армии на Восточном фронте, поражение немецких войск на юге и решение Италии, которая была основным союзником Германии, выйти из войны. Также на ситуацию повлияло поражение германского флота, усиливающиеся бомбардировки Берлина и других городов, а также планы открытия союзниками второго фронта в Европе. Кроме того, приходилось разгонять репрессивную машину, потому что в самой Германии наблюдался рост антивоенных настроений.