В «Санкт-Петербург опере» снова похищают «Прекрасную Елену»

В этой постановке смешались все события античности почти в полторы тысячи лет. Попранную честь царя Менелая защищают римские гладиаторы. Хотя по сюжету это правители древнегреческого мира времен Троянских войн вместе с Ахиллом.

Юрий Александров, режиссер-постановщик, художественный руководитель театра «Санкт-Петербург опера», народный артист России: «Это наше представление о той Греции, которую мы уже не застали. Вот такой красоты был этот греческий мир. Но нам он нужен как повод для улыбки».

Даже сцену с Калхасом, жрецом храма Марса, Юрий Александров сравнивает с последним днем Помпеи с картины Карла Брюллова. Так режиссер убеждает: фейки и манипуляции с мнимыми катаклизмами были и тогда.

Эта яркая и веселая опера-буфф ставится на мировых сценах уже 160 лет. По сюжету автор обратился к серьезной исторической теме по «Илиаде» Гомера, и первоначально либретто называлось «Взятие Трои». Оффенбах завуалировал содержание древнегреческой фабулой. На самом деле, композитор создал сатиру на современность и остроумно спародировал приемы большой оперы.

Из куплетов и диалогов «Прекрасную Елену» часто считают опереттой. Однако в ней немало развернутых ансамблей, хоров, арий, большие музыкальные финалы по типу итальянской комической оперы. Исполнители же должны виртуозно играть и владеть голосом.

Софья Некрасова, исполнительница партии Елены: «Партия сложна тем, что здесь большой диапазон. Нужно обладать высотой, очень звучной полетностью и в то же время середина очень яркая, насыщенная. Потому что все арии, написанные для Елены, а их четыре, написаны в центре диапазона. И нужно озвучивать это всё».

Но и у каждого главного исполнителя в этой постановке немало комических моментов. Царь Спарты Менелай в пожарной каске и гидрантом пытается возглавить тушение пылающего Крита.

Несмотря на изменившийся за 3200 лет мир любовь между мужчиной и женщиной вызывают не менее страстные эмоции. Елена Прекрасная без оглядки влюбилась в сына троянского царя Париса.

Самая красивая женщина древнегреческого стала яблоком раздора, а ее похищение — поводом для той самой Троянской войны, овеянной легендами. А если кто-то скажет, что музыкально-исторический пересказ не точен, то все вопросы к Гомеру, который сочинил свою поэтическую версию спустя только несколько веков.