Ради памяти жертв: в Минске судят умершего в 2015 году палача Хатыни

Самый просторный зал Верховного суда. Все как всегда: судья, народные заседатели, прокуроры, защитник. Но обвиняемый отсутствует. Владимир Катрюк, нацистский преступник, скончался в канадском пригороде Монтре еще в 2015 году. Процессу, впрочем, это не мешает.

Летом прошлого года Белоруссия утвердила поправки в законодательство о недопустимости отказа в возбуждении уголовного дела и прекращения производства в отношении умерших лиц, совершивших не имеющие срока давности преступления против мира и безопасности человечества, включая военные преступления и геноцид. Именно по этой статье рассматривается дело Катрюка.

По мнению следствия, Катрюк прожил несправедливо долгую жизнь, особенно на фоне своих многочисленных жертв. Его прозвище в Белоруссии и России — палач Хатыни. В этой белорусской деревне в марте 1943 года были убиты 149 человек, в том числе 75 детей, и сожжены все дома. Материалы дела — 35 томов, 12 эпизодов, десятки международных запросов.

Алексей Стук, заместитель генерального прокурора Белоруссии: «С Германией есть по определенным направлениям сотрудничество. Словакия прислала нам большой объем документов, который сейчас исследуется. К сожалению, наши ближайшие соседи Польше и Прибалтика отказали нам в исполнение наших просьб».

Владимир Катрюк убивал и до Хатыни, и после. Сейчас его обвиняют в убийстве 400 человек. Командир отделения роты 118 карательного батальона был инициативным украинским добровольцем.

Вячеслав Селеменев, ведущий научный сотрудник Национального архива Белоруссии: «То есть это самый жестокий батальон, который действовал на территории Беларуси. Им даже давали команду не сжигать дома. Но они все равно это делали».

После переброски в Европу во Франции каратели перебили немцев и переметнулись на сторону французского сопротивления. Затем ранение и липовые документы.

В 1951 году Катрюк переехал в Канаду. В канадском миграционном суде в конце 1990-х он рассказал, что был в 118 батальоне, но охранял мельницу и коров от партизан. Удивительно, канадский судья не поверит Катрюку и его байкам о тихом прошлом, но посчитает, это не его дело.

В Минске в основе обвинения — материалы процессов 1970-х и 1980-х годов, когда были осуждены и приговорены к смерти другие убийцы Хатыни. Фамилия Катрюк упоминается в показаниях постоянно. По закону, представлять интересы обвиняемого могут родственники. Но и тут очевидный тупик.

Алексей Стук: «Мы получили данные о его далекой родственнице, но наши запросы в компетентные органы Канады остались без ответа».

Судебный процесс займет несколько месяцев. В белорусском деле Катрюка заявлено около 30 свидетелей. Это близкие родственники — дети и внуки немногих выживших и очевидцев.

Приговор в данном случае скорее фиксация исторической справедливости. Это самое малое, что сейчас можно и нужно сделать ради памяти жертв.