В петербургской квартире Бродского представили монографию о поэзии Введенского

То, что о поэте Введенском сегодня говорят буквально в гостях у поэта Бродского вполне объяснимо. Для понимания стоит вспомнить еще одного ленинградского поэта Владимира Уфлянда, одного из близких друзей хозяина полутора комнат. Уфлянда не зря называли последним обэриутом: сам он величал себя жителем страны абсурда и с огромной любовью относился к творчеству Александра Введенского.

Любимое уфляндское стихотворение об изменчивости человеческого мира Иосиф Бродский цитировал примерно тогда же, когда с ним впервые встретилась сербский литературовед Корнелия Ичин. Она влюблена в русскую литературу. Объединением реального искусства ОБЭРИУ заинтересовалась еще в студенчестве. Благодаря профессору Белградского университета Сербия стала первой страной, где всего Хармса издали на национальном языке. Введенского переводить сложнее всех, но мотивация огромна.

Корнелия Ичин, литературовед, славист, профессор Белградского университета: «Обэриуты — это авторы XXI века, Введенский в особенности, и это чувство раздробленности мира, расшатанности, и это, конечно, всё то, в чём мы живем уже десятилетиями, и в этом смысле всё то, что от 30-х годов до конца 20-х в нашем веке мы чувствуем, как свое время и свое мироощущение».

Собрать всё воедино помогут 15 глав монографии о поэзии Введенского, щедро украшенной гравюрами Альбрехта Дюрера. Автора интересуют алогизм, абсурд и небытие. До современного читателя дошла лишь четверть творческого наследия самого неразгаданного обэриута. Но именно сегодня, считает Корнелия Ичин, это важный спасительный ориентир.

Юлия Олещенко