Иностранщину на выход: чего опасаются филологи в новых поправках о государственном языке

Федеральных парламентариев никто за язык не тянул, они сами проголосовали единогласно. А теперь и все остальные вверх и вниз по вертикали власти схватились за голову: как это будет по-русски? Светлана Агапитова перестанет быть омбудсменом. А главе городского парламента придется следить за языком.

До 1 января 2025-го, когда закон о русском языке вступит в силу, время еще есть. А после спикеру ЗакСа Бельскому придется переименовать официальный телеграм-канал. Вернуться к исконным председателю или главе и поискать новые способы общения с журналистами: брифинг уже не наш формат. Возможно, отменить придется и реновацию. Это тоже не наше слово.

Доктор филологических наук, академик Николай Казанский к языковому импортозамещению относится скептически. Главное — это вдумчивое отношение к слову и традиции употребления, а всё неуместное со временем само уйдет из речи. Если отрегулировать язык юридическими нормами, есть опасность расшатать основы.

Николай Казанский, научный руководитель Института лингвистических исследований РАН: «Вопрос в том, что мы ищем нечто терминологически точное. Например, слово конституция. Мы с вами понимаем, что слово латинское, но мы не будем его заменять на основной закон. Потому что основной закон может быть в физике».

Новый закон о языке пока не затронул рекламщиков, а зря, переживает гендиректор коммуникационного агентства Борис Григорьев. Креативщиков давно пора загнать в рамки дозволенного. Кроме того, парламентарии русский язык от косноязычных чиновников защитили, но — только в письменном виде. За дискредитацию устной речи никто не накажет.

Закон о языке, чтобы он начал работать, надо еще дополнить списком нормативных словарей. Среди претендентов — Большой академический в 33-х томах и Словарь современного литературного языка в 17 томах. И ни в одном из них нет уже привычного всем кешбэка.

Андрей Курицын