Ведущие хореографы из Петербурга показали свои балеты на Dance Open в Александринке

В эпоху, когда были написаны сочинения Антонио Вивальди, зарождались каноны композиции и балетного искусства. Создатели и того, и другого с тех пор прошли коридорами исканий, в том числе и в абсолютной темноте. Вероятно, поэтому поставленный на барочную музыку балет назван «В тёмных образах».

В черном кабинете александринской сцены свет выхватывает балерин в мини-юбочках и партнеров с полуобнаженными торсами в поясах-корсетах. Балет Максима Севагина, самого молодого в России руководителя балетной труппы театра Станиславского и Немировича-Данченко, задал тон диалогу сквозь века классики и неоклассики.

Традицию называть вечер одноактных балетов именами хореографов в России ввел француз Лоран Илер. Он посчитал, что так публике будет понятнее, что их ждет на показе. На Dance Open представили спектакль «Севагин. Самодуров. Пимонов» выпускников Вагановки разных лет и художественных руководителей балетных трупп.

Вячеслав Самодуров, хедлайнер российской современной хореографии, считает, что музыка для балетного спектакля должна быть весомой, грубой, зримой. Симфонизм Владимира Раннева для «Ultima Thule», что в переводе с латыни означает край света, или предел устремлений, рождает фантастические образы. Солисты в 20 хореографических миниатюрах показывают 20 оттенков разных состояний в пластике и эмоциях.

Неожиданное световое решение связало все три постановки и ведет из полной темноты через начинающийся рассвет в белоснежные льды. Антон Пимонов уверяет, что музыка к балету «Арктика» обладает гипнотическим свойством: ее хочется переслушивать, а если найти подход к пластике, то не получится остановиться и в танце.

Антон Пимонов, художественный руководитель Пермского балета: «Конечно, всё поставлено, всё станцовано, всё написано, и мы как бы опирались на тот бэкграунд, который существует в мире классического балета, на те постановки, которые существуют в мире. Мы пользуемся теми же инструментами, которые были до нас. Другой вопрос — насколько ты способен пользоваться этими инструментами».

В последней четверти XIX века дирекция императорских театров обратилась к практике заказов музыки для балета. Никто не надеялся получить шедевр, так как композиторы вынуждены были подстраиваться под пожелания хореографов и капризы прим. Тогда история искусства балета радикально поменяла свое направление.

В пермском театре новой музыкой доказали, что балет только так и может оставаться живым, при этом сохраняя и приумножая наследие классики в бесконечном движении к новым смыслам и неожиданным па.

Павел Рыжков