Освоение Арктики: 85 лет назад завершила работу первая в мире полярная дрейфующая станция

Считается, что идея дрейфующей станции пришла выдающемуся советскому исследователю Отто Шмидту тремя годами ранее на борту затертого льдами теплохода «Челюскин».

Эрнст Кренкель, внук участника экспедиции «Северный полюс — 1» Эрнста Кренкеля: «При технологии 30-х годов это был практически полет в космос. На грани технических возможностей того, что можно было сделать».

Шмидт предлагает перебросить экспедицию по воздуху. Чтобы понять, насколько это смело, достаточно хотя бы взвесить провиант.

Владимир Евсеев, специалист центра ледовой гидрометеорологической информации Арктического и антарктического института: «На четырех человек 4-разовое питание на полтора-два года. Это тонны надо было. Какой самолет мог бы взять? И вот они впервые разработали различные виды кубиков».

Тогда сообщалось, что большой цех фабрики был занят приготовлением специальных пельменей по рецепту самого Ивана Дмитриевича Папанина. Отставной комиссар НКВД Папанин не был ни ученым, ни летчиком, ни радистом, но еще по «Челюскину» Шмидт знал его главное достоинство.

Ирина Фёдорова, дочь участника экспедиции «Северный полюс — 1» Евгения Фёдорова: «Иван Папанин был блестящим организатором. И он обеспечил экспедицию всем необходимым, начиная от продуктов и заканчивая палаткой».

На счету был каждый килограмм. Собрали компактный ветряной генератор, удалось вчетверо облегчить радиостанцию. Даже сани были созданы авиаконструкторами. Групповая посадка тяжелых самолетов на неразведанный лед Арктики была беспрецедентной.

Владимир Евсеев: «Впервые проводилась посадка самолета на морской лед. Там никакого аэродрома нет. Летчики полярной авиации сами определяют, можно сесть или нет. И сесть на такую поверхность — это надо иметь мастерство большое и риск».

Алексей Трояновский, сын Марка Трояновского, автора фильмов «Папанинцы» и «На Северном полюсе»: «Это были первые люди на полюсе. Отец первый ступил на полюс. Он как раз с удовольствием рассказывал историю, когда самолет сел на полюсе, спустили трап, давали дорогу Отто Шмидту, начальнику выйти. Но это отец хотел снять, поэтому он быстро растолкал, выскочил и успел снять, как выходит».

А дальше был распланированный наперед год плотной научной работы. Оставшиеся на льдине участники экспедиции — Папанин, Фёдоров, Ширшов и Кренкель — передавали на Большую землю не только метеосводки и данные исследований, но и статьи для газет. Вели они и кинодневник.

Алексей Трояновский: «Камерой на 35 миллиметров снимали. Как раз холод они плохо выдерживали со смазкой родной. Разбирали, смазывали, тогда работала».

Так и дошли до нас кадры, снятые самими папанинцами. Строительство из снега и льда кухни, радиорубки и склада, обследование льдины пешком, на байдарке и на лыжах, не всегда успешно. Сцена то ли охоты, то ли рыбалки. Случались и курьезы.

Ирина Фёдорова: «Коньяк армянский самого лучшего качества перегоняли в спирт, потому что спирта не хватало, а Ширшову надо было заспиртовывать тех морских животных, которых он извлекал. Это не байка. Когда перегоняли груз на Северный полюс, куда-то делись четыре цистерны с чистым спиртом».

Но за шутками скрывались тяжелейший труд и суровые условия быта: согреться негде, воздух в палатке ниже нуля. Чтобы замерять глубину, десятки часов вращали ручную лебедку. К трудностям стала примешиваться и тревога. В дневниках экспедиции описано, как льдина все быстрее уходила на юг, таяла и ломалась.

Владимир Евсеев: «Если льдина была несколько километров, то осталось 200 на 300 метров. И все время была опасность, что их вообще там на мелкие куски разнесет. Опасность была очень большая».

На помощь полярникам страна отправила самолеты и ледокольные суда.

Эрнст Кренкель: «Вообще чудо, что их нашли, потому что ни спутников, ни системы геопозиционирования не было. Была радиосвязь, измерение широты и долготы, все».

За судьбой папанинской четверки следили не только в СССР.

Алексей Трояновский: «Фильм принес в валюте доход, четырехкратно покрывший экспедицию, включая самолеты».

Кроме престижа молодой страны, экспедиция принесла и бесценные научные знания о льдах, течениях, формировании погоды, навигации в северных широтах. Но еще она стала символом еще чего-то, что не выразить в цифрах.