На сцену Александринки выходит переосмысленный Отелло

В спектакле три взгляда на события: от Отелло, Яго и Дездемоны. В этой трактовке эффективный военачальник Мавр, нанятый венецианцами, оказывается мужчиной со слабостями. Да и образ Дездемоны совсем не хрестоматиен.

Мария Лопатина, исполнительница роли Дездемоны: «Эта женщина, которая оказывается в положении жертвы, но проявляет свой характер и может дать отпор. Это уже интересно, это становится актуально в наше время. У нас Дездемона не слабая, душить ее очень сложно».

Дездемона вместе со служанкой Эмилией смотрят фильм «Отелло». В появлении Сергея Бондарчука в образе мавра какая-то символичность. После выхода картины ни в театре, ни в кино другого Отелло просто не могло быть. Наверное, поэтому в XX веке между постановками шекспировской трагедии оказалось полвека.

В 1944 году козинцевская версия, созданная в эвакуации с Юрьевым и в 93-м с Виктором Смирновым в главной роли. Каждый Отелло в национальном театре продолжал цивилизационный спор, начатый Шекспиром, только в духе своего времени.

Александр Чепуров, заместитель художественного руководителя Александринского театра, доктор искусствоведения: «Черный Отелло и белый Яго — это противопоставление двух каст людей. Черный Отелло оказывается выше, человечнее, глубже, объемнее и талантливее белого Яго. И европейская цивилизация убивает человека. Вот это смерть человека от европейской цивилизации».

Добавив в Венецию XVI века, бывшую во времена драматурга финансовым центром мира, узнаваемые элементы современности, режиссер и от актеров добивался того же.
У Шекспира Отелло — это обломок некогда высочайшей в Европе культуры. От арабо-мавританской Испании Европе достались арабские цифры, а нам слова магазин, адмирал, алгебра, арсенал. Сегодня цивилизационный конфликт уже не в цвете кожи.

Создатель спектакля Николай Рощин словно задался вопросом, что сделало трагедию неизбежной. Неужели сильная любовь и высокая душа? Нет, конечно, — безумие Мавра и возможно ли счастье в таком мезальянсе или мы все заложники морали, слабостей и необузданных страстей.

Павел Рыжков