В России в два раза снизился спрос на живые елки

Пихта — это верхушка в структуре елочного спроса. Самое дорогое новогоднее дерево, которое на фурах из года в год прилетало в Россию из Голландии и Дании. Но легко ли теперь на импортную макушку надеть отечественную красную звезду? В апреле Евросоюз в рамках пятого пакета санкции запретил импорт растений и семян в Россию, в том числе и новогодних елей.

Самая дефицитная пихта — пихта Нордмана. Не осыпается, мягкая, ствол за ветками не видно. Владимир Борисов торгует елками 20 лет. Раньше он каждый год в августе ездил в Данию и собственноручно выбирал на плантациях пихты самые пушистые и прямые, чтобы в ноябре их доставили на его московский склад. Сейчас в новогодней логистической гирлянде куда больше звеньев.

Владимир Борисов, партнер компании по продаже новогодних елей: «Сейчас покупаю через посредников».

Где посредники — там и рост цен. Два года назад двухметровая пихта у Владимира стоила 10 тысяч рублей, сейчас — 21 тысячу.

Владимир Борисов: «Цены для потребителя вырастут на 30–40 процентов. Может быть дефицит, на треть меньше закупили. Многие забоялись, в августе было непонятно, будут ли открыты границы, можно ли будет что-то везти».

А ведь у импортной пихты Нордмана — отечественные корни. В середине XIX века ее открыл член-корреспондент императорской академии наук Александр фон Нордман в районе современного Боржоми. Оттуда пихта и начала свой триумфальный поход на север и превратилась в массовом сознании из пихты кавказской, как она значится в учебниках по ботанике, в пихту датскую. Хотя и на родине ее долгие годы продолжали выращивать.

Алексей Плотников, ведущий дендролог парка «Южные культуры»: «У нас было много лесхозов, и каждый на замещение вырубок выращивал эту пихту».

Как это работает, можно объяснить на примере поставок сосны обыкновенной. Большая часть сосен в продаже — сорняки! Их не растят для Нового года специально. И если бы не праздник, их бы срубали и сжигали, чтобы новый, посаженный, например, на месте пожара лес не был слишком густым.

Александр Тупиков, главный лесничий Красноармейского лесничества Саратовской области: «Назначается рубка, рубят деревья, чтобы они не мешали другим деревьям. Лишние деревья надо сжигать, но мы их реализуем населению».

Так можно было и с пихтами, но их в промышленных масштабах в России больше не выращивают. А ведь могли бы. И даже много не надо — с каждым годом живых елок нужно все меньше и меньше.

Ксения Богданова, советник директора Рослесинфорга по коммуникациям: «С 2017 года снизилась поставка елок со 115 до 55 тысяч. Но это не дефицит, это следствие того, что спрос на елки снижается».

По статистике, больше половины россиян ставят дома искусственную елку. И эта цифра с каждым годом растет. Но это уже совсем другая история.