Банки Франции ищут в своих клиентских базах людей со славянскими фамилиями

Франко-российский диалог, которым руководит в Париже Ирина Дюбуа, оборван на полуслове. Клуб, созданный в 2004 году для экономических, политических и культурных дискуссий между двумя странами, 3 месяца не проводит никаких мероприятий. Картина под названием «Князь Мышкин в поезде» осталась с ноябрьской выставки в честь 200-летия Достоевского. В конце мая к 350-летию Петра I, прорубателя окна в Европу, новой выставки здесь не будет.

Ирина Дюбуа, руководитель «Франко-российского диалога»: «Казалось бы, культура должна была остаться нетронутой, тем самым единственным мостом, который соединял бы наши народы. История франко-российских отношений возникла не вчера, дипломатическим отношениям более 300 лет».

Отменив культуру русскую, европейцы отменили и собственную. Культуры поведения больше нет: в XXI веке русские стали первой нацией, которую возможно и прилично травить по национальному признаку.

Ирина Дюбуа: «Моей дочке 6 лет, она пришла из школы и спросила меня на русском языке: мама, а что, в России живут злые люди? Но на самом деле это уровень дебатов во Франции. Вот есть злые, а есть добрые. Именно так это преподносится в СМИ».

Группа граждан России и Белоруссии, законно проживающих во Франции, которые столкнулись с незаконными действиями местных банков, набрала в Telegram полторы тысячи подписчиков. Здесь, в отличие от реальной французской жизни, за разжигание национальной ненависти — бан, ругать здесь можно только одну категорию граждан — сотрудников и руководство французских банков.

Ольга: «Пришло потрясающее письмо: если вы выходцы из России, Белоруссии, то вам надо подтвердить свой вид на жительство, либо паспорт. Я присылаю все документы и пишу дополнительно: очень жаль, что вы выбираете сейчас своих клиентов по их национальному признаку и месту рождения».

Участники группы жалуются, что заблокированы карты, не получить перевод и не снять ни евро со счета тем, у кого есть французское гражданство, французские мужья или жены, уплачены налоги, деятельность законная, а деньги заработаны во Франции. Люди жалуются, что, похоже, руководство банков шерстит собственные клиентские базы в поисках тех, у кого фамилии заканчиваются на -ин и -ов, кто родился в Москве, Минске или других славных русских и белорусских городах, прессует и давит, не боясь потерять клиентов, поскольку клиентам идти от них некуда — везде так.

Ольга: «Если вы посмотрите на мой банковский счет, у меня там 100 тысяч нет, у меня там копейки: заработала-живешь, заработала — живешь. Все. Просто копейки».

Пострадавшие россияне и белорусы подают коллективный иск через адвоката. Возможно, до суда в Париже не дойдет совершенно другое, но также произошедшее во время пика европейской русофобии дело — о пожаре в русской православной церкви Святого Серафима Саровского. Полиция 15-го округа, пока идет разбирательство, комментариев не дает. Есть две версии: намеренный поджог или несчастный случай.

Протоиерей Николай (Чернокрак), настоятель церкви Святого Серафима Саровского: «Может быть, электричество, но у нас не было никогда проблем с электричеством. Свечи — тоже нет, потому что ни свечи, ни лампадки никогда не горят после службы».

Храм устоял, но в нем полностью выгорело внутреннее убранство: кресты, иконы, вышивка русской монахини Марии Скобцовой, пропавшей в концлагере после оккупации Парижа. Она добровольно пошла в газовую камеру вместо другой женщины, обменявшись с ней одеждой с лагерным номером.

Протоиерей Николай: «Были манифестации у русских церквей, у русских центров. Но у нас не было этого. У нас храм очень спокойный, люди из разных стран, православные».

Жандармерия в Пасху и в святую неделю охраняла Свято-Троицкий собор и Российский духовно-культурный православный центр, открытый на набережной Сены 6 лет назад. Комплекс из четырех зданий, построенный на участке земли в четыре с лишним тысячи квадратных метров, приобретенной Правительством РФ, подвергся атаке — в него швырнули коктейль Молотова. Религия, финансы, культура — не осталось сферы деятельности в Европе, куда бы виртуально или реально, не метнули зажигательную смесь.

Европейским русофобским политтехнологиям несколько веков. Польский король Сигизмунд I, мечтавший захватить наши земли и боявшийся альянса Москвы с другими западными странами, еще в XVI веке убеждал европейцев, что русские — варвары, не христиане, более склонные к союзу с татарами и турками и желают развалить христианский мир.

До Франции русофобия в полной мере дошла после разгрома русской армией войск Наполеона. У коллективного Сигизмунда сейчас тысячи газет и телеканалов по всей Европе, но риторика та же средневековая, а говорить громче — не значит добиваться своего. Поляков из Москвы прогнали навсегда в 1612 году.