Трагикомедия и немного фарса: в петербургском ТЮЗе поставили первую пьесу Чехова

Этот безумно веселый день рождения фантомный. Девушка Саша, дочь Лебедевых, представляет себе, как все могли бы праздновать, но реальность прозаичнее. Авторам сценической версии Иванова в такой же ситуации хочется безумного веселья. Нужно опять вернуть жанр комедии, изначально определенный Чеховым.

Считается, что в своей первой пьесе Чехов создал некий парадокс, с которым сталкивается каждый постановщик. Именно в «Иванове» вся концепция спектакля определятся исключительно выбором исполнителя на главную роль. И тогда становится ясно, что делать с героем — ниспровергать или защищать.

«Иванов» в истории театра всегда был противоположным. У Марка Захарова в «Ленкоме» это Евгений Леонов — характерный простак и больше Иванов — такой, как все. А во МХАТе Иннокентий Смоктуновский — Гамлет по воле обстоятельств. В ТЮЗе роль по иронии судьбы досталось актеру Александру Иванову. Его герой — мужчина в расцвете сил, любящий жизнь, несмотря на смертельную болезнь жены Сары.

Александр Иванов, исполнитель роли Иванова: «Это игра, мы же играем. Я играю действительно жизнерадостного человека. Как ни странно Иванов жизнерадостнее, чем все остальные персонажи. Он пытается преодолеть свою грусть и тоску. Всеми силами. И кажется, что у него всё хорошо».

Поэтому героя поместили в пустое холодное пространство, где друг до друга можно разве что докричаться. Бутафорские стены, повторяя архитектурные тренды 60–70-х годов прошлого века, словно продолжают линии театрального здания в стиле советского модернизма, передает корреспондент НТВ Павел Рыжков.

По мнению режиссера, знаменитый тюзовский амфитеатр не позволял здесь ставить пьесы Чехова. Денис Хуснияров метафорично засадил построенный дом искусственными суккулентами, которыми, оказывается, можно кидаться и прятать в них музыкальный инструмент.

Загадкой остается фамилия главного героя. В этой версии персонажи будут как будто ошибаться и называть его то ИвАновым, то ИванОвым. В зависимости от отношения и ситуации. Любая чеховская история, конечно, требует интонирования. Но, как признались создатели спектакля, драматурга обмануть невозможно. Только в этой трагикомедии с элементами фарса герою остается выбрать, как стреляться.