Бьет, но не любит: как в России помогают жертвам домашнего насилия

В тесноте, но главное — не в обиде, потому что обижать больше некому. Уйти, вернее, сбежать от мужа, который избивал и унижал, Татьяна решилась, когда дети сказали: мама, так больше нельзя. Женщина признается, что терпела не один год, потому что боялась, что будет еще хуже.

Татьяна Сергеева: «Он бывший боксер, во-первых, такой огромный. Когда я ушла первый раз, я поплатилась за то, что осмелилась уйти, меня потом просто собирали по частям».

Уже несколько месяцев Татьяна вместе с пятью несовершеннолетними детьми, с которыми бывший муж общаться не хочет, живут в государственном кризисном центре. Сами сотрудники и женщины, оказавшиеся здесь, называют его убежищем.

Татьяна Сергеева: «Куда идти, как быть? Вот это все. А на самом деле не надо бояться ничего! Это сначала страшно было, когда я здесь первый раз оказалась. А сейчас и я, и дети, мы счастливы! У нас все хорошо».

Такие центры открыты в крупных городах, работают они абсолютно бесплатно. Это и временная крыша над головой, и психологи, и юридическая поддержка. Татьяне, к примеру, здесь помогли оформить развод с мужем-тираном, а сейчас пытаются решить вопрос с разделом имущества.

Наталья Завьялова, директор ГБУ «Кризисный центр помощи женщинам и детям»: «К сожалению, наши женщины сегодня юридически недостаточно грамотны. Даже наши клиентки, которые сильно пострадали, которые попали к нам с большими синяками, травмами, из 100% обратившихся к нам только 20% доводят дело до суда, если они написали заявление в полицию».

Во время пандемии коронавируса, это отмечают и в России, и в мире вообще, обращений и в специальные центры, и на горячие линии от женщин по поводу домашнего насилия стало гораздо больше, поэтому в некоторых городах дополнительно открыли так называемые кризисные квартиры. Одна из них находится в спальном районе Петербурга.

Анна Щукина, директор центра социальной помощи семье и детям: «У нас могут проживать две семьи, то есть это две мамы и до четырех, максимум пяти детей. Причем могут быть и младенцы здесь, и совсем взрослые».

О самой проблеме домашнего насилия, и это отмечают все эксперты, ею занимающиеся, последние 3–4 года активнее говорят в СМИ, Интернете и на различных общественных площадках. Не боясь и не стесняясь, о пережитом все чаще рассказывают люди публичные, подчеркивая, что стыдно в таких случаях терпеть и молчать, а не бояться вынести сор из избы.

Сабрина Багирова, автор текстов и песен, музыкант: «Был эпизод с мужчиной, который нанес мне телесные повреждения не так давно, у меня было сотрясение мозга. Я с ним распрощалась, даже вызвала полицию, была в травмпункте. Сделала все, что от меня зависело, чтобы сигнализировать о его недостойном, немужском поведении».

Певица Сабрина открыто говорит и о том, как страшно ей было в родительском доме, и как потом она на протяжении всего брака боялась мужа, с которым в итоге прожила 7 лет.

Сабрина Багирова: «Хотелось бы, конечно, больше информировать женщин о том, что они могут выйти из таких отношений, что это ненормально. Я хочу, чтобы моя дочь выросла в других реалиях, где женщина ценится как личность, как человек».

И сами жертвы, и эксперты, которые изучают проблему, согласны, что общественный резонанс и доступность информации делают свое дело. Однако по-настоящему защитить слабый пол от сильного, считают они, поможет только принятие закона о домашнем насилии. В Госдуме его обсуждают уже несколько лет. Понятно, что закон будет, это лишь вопрос времени, беда в том, что страдающим от домашнего насилия помощь нужна уже сегодня.